Коннер и Мотт вышли, оставив Крегана охранять нас. Как только Коннер ушел, Креган выпрыгнул из повозки и сказал, что идет в таверну промочить горло и что того, кто попытается бежать, он прибьет на месте.
– Еще один приют? – спросил Роден. – Коннер, наверное, все приюты объездил. Что, интересно, он собирается с нами делать?
– Ты не знаешь? – спросил я.
Латамер снова пожал плечами, а Роден сказал:
– Он ищет какого-то конкретного мальчика, но я не знаю, зачем.
– Я ему точно не понадоблюсь. – Голос Латамера был так тих, что лошадиный храп почти заглушал его. – Я болен.
– Может, и понадобишься, – возразил я. – Мы же не знаем, чего он хочет.
– Я буду выполнять все, что он скажет, – сказал Роден, – потому что я не собираюсь обратно ни в какой приют, а на улице мне не прожить.
– Кто же такой этот Бевин Коннер? – спросил я. – Вы хоть что-нибудь знаете о нем?
– Я подслушал, как он разговаривал с мастером Гриппинсом, директором приюта, где жили мы с Роденом, – пробормотал Латамер. – Он сказал, что он друг короля.
– Короля Экберта? – Я покачал головой. – Коннер соврал. Все знают, что у короля нет друзей.
Латамер пожал плечами.
– Неважно, друг или враг, он сказал мастеру Гриппинсу, что выполняет поручение короля.
– Но как это связано с нами? – спросил я. – С кучкой приютских мальчишек?
– Ему нужен только один, – напомнил Роден. – Остальных отправят обратно, как только все выяснится. Так он сказал мастеру Гриппинсу.
– Давай-ка я облегчу тебе задачу, – предложил я Родену. – Развяжи меня, и я пойду. Будет на одного конкурента меньше.
– Я этого не сделаю, – сказал Роден. – Хочешь, чтобы меня наказали за то, что ты сбежал?
– Ладно. Но меня уж очень туго связали. Может, хотя бы ослабишь веревки?
Роден покачал головой.
– Туго связали, потому что ты разозлил людей Коннера, и ты это заслужил.
– Коннер не собирался делать ему больно. – Латамер придвинулся ко мне и сказал: – Повернись.
– Я как раз не могу, лучше ты придвинься.
Латамер протянул руку мне за спину, я схватил ее и крутанул. Роден в испуге вскочил на одно колено, но другой рукой я накинул петлю на шею Латамеру и потянул так, что она почти затянулась. Роден замер, ожидая, что я сделаю дальше.
Снять веревку с запястий было просто. Сделать из нее петлю оказалось сложнее, хотя сейчас был не самый подходящий момент, чтобы восхищаться своей ловкостью. Родена, казалось, не особенно впечатлило мое умение вязать узлы за спиной. А может, он просто не хотел, чтобы я задушил Латамера у него на глазах, и потому остался сидеть на своем месте.
– Не приближайся ко мне, – на всякий случай предупредил я Родена. – Или я выкину его из повозки, и тогда ты сможешь описать Коннеру звук, с каким ломается шея.