Но Тимофей не злорадствовал. Он с тайной тревогой ждал рассвета.
«Что-то будет утром?» — думал он, искоса посматривая на узенький эллипс люка, видневшийся в глубине кабины.
Люк становился всё более и более заметным. Начинало светать. Воздушная лаборатория медленно плыла над землей, но находившиеся в ней случайные пассажиры совсем не чувствовали движения. Никакого покачивания, словно всё замерло на месте.
— Тим, — снова заговорил Багрецов, — шутки в сторону. Что, если наше путешествие действительно затянется, ну, скажем, на неделю, на две?..
— Помрем, — равнодушно заметил Тимофей. — Определенно, — добавил он, но тут же пожалел о сказанном: — «Зачем зря пугать парня? Ему и так скоро будет невесело».
— Ты хочешь сказать, что нам придется рассчитывать на помощь случая или добрых фей?.. Вот если бы Аня догадалась, куда мы исчезли. Она же знает, что нам неудобно было уехать, не простившись с ней.
Бросив случайно взгляд в глубину кабины, Дим сразу умолк. Тускло светилось овальное отверстие.
— Тимка, смотри, выход!..
Цепляясь за вертикальные рычаги, Вадим побежал к люку.
В предутреннем тумане всё на земле казалось серым, похожим на асфальт. Хотелось скорее спрыгнуть вниз, на дорогу, чтобы покончить с неизвестностью. Надоело сидеть в этой железной коробке. Кстати, сейчас самое подходящее время для того, чтобы незаметно выбраться из нее. Темно, никто не увидит. Но Бабкин схватил товарища за плечи и с ожесточением потащил вверх.
— Не сметь! — закричал он в запальчивости. — Понимаешь, не сметь!
Вадим в недоумении вылез из люка. Что это с Тимкой?..
Тимофей приподнял крышку и со стуком закрыл люк. В кабине стало темно.
Долгое время молчали. Вадим чувствовал себя глубоко оскорбленным. Какое имеет право Тимка ему приказывать?
А Тимофей в это время думал совсем о другом. Он пытался представить, что будет, когда Димка узнает правду? Как бы его подготовить? Как сказать ему, что они летят, а не едут на машине?..
— Дим, а Дим? — стараясь казаться беспечным, обратился он к товарищу.
— Ну? — ответил тот, всё еще чувствуя себя обиженным.
— Ты помнишь, как мы монтировали передатчики для радиозондов?
— Пустая работа.
— Почему?
— Да так… Делаешь прибор на совесть, стараешься, а всё, можно сказать, зря: поработает он несколько часов, а там улетит куда-нибудь в Арктику и — нет его!
— Ну, вот еще придумал! Таких случаев никогда не бывало. Так далеко радиозонды не залетают…
— Бывает и того лучше! Шары поднимаются на высоту в три-четыре десятка километров, лопаются, и все наши передатчики, батареи и всякие там метеорологические устройства летят вверх тормашками…