Но подвергнуть испытанию свои моральные принципы ему не пришлось.
— Он! Этот… фокусник-недоучка! — выплюнул со злостью парень. — Он всё сделает, лишь бы мой сюрприз испортить! А кто еще?! Некому больше!
— Но может, это был просто вор?
— Вор украл бы, а этот… этот… этот… — не находя эпитетов, отражающих в достаточной степени всю глубину, широту и полноту его чувств, Петер лишь скрипнул зубами: — …только всё изуродовал и бросил! Он издевался!
— Но, не зная наверняка, — поспешил на защиту безвестного мага Иван, — ты не можешь…
— …доказать, — договорил за товарища подошедший Волк. — Не пойман — не вор.
— Ну так я его поймаю!!! — прорычал юный суконщик.
— Сейчас поздно, — резонно заметил Сергий. — Он уже дрыхнет, поди, без задних ног. И если в кармане у него случайно не обнаружится завалявшийся медный листочек…
— А вот это мы сейчас поглядим! — багровый от возмущения и гнева, процедил парень и, сжав кулаки, бросился прочь.
Догадавшись, что путь взбешенного поклонника дочки пивовара лежал к жилищу мага, лукоморцы кинулись вослед.[2]
Бежать пришлось через всю деревню, и только на окраине остановились они у кособокого дряхлого домика. На стук калитки из окошка выглянула старушка, такая же кособокая и дряхлая, как ее домишко, близоруко прищурилась и улыбнулась.
— А, юный Петер!..
— Матушка Эльза! — без предисловий и приветствий сразу перешел к делу вондерландец. — Где это… этот… эт…
— Эрих-то? — бабулька или оказалась ясновидящей, или похожая ситуация повторялась слишком часто. — Эрих с вечера в кутузке сидит у шуцмана Готлиба.
— Что?..
— Пошел вчера в «Три ежа» — эля пропустить с устатку, с овцой-то весь день провозился, как проклятый, да повздорил с Хайнцем Колесником. Кучу посуды перебил, а заплатить не смог. Вот хозяин «Ежей» его в каталажку и сдал.
— А?..
Бабка явно была ясновидящей.
— Эрих ко мне присылал, не заплачу ли я за него, больше-то ему не к кому обратиться, но у меня откуда такие деньги. Он мне за квартиру-то месяц уже не плачивал, — старушка осуждающе поджала тонкие губы. — Так что пусть посидит до вечера, охолонёт.
— А-а… — разочарование и недоверие смешались на физиономии суконщика.
— Алиби, — со знанием дела договорил за него отрок Сергий.
— Вот видишь, Петер! — обрадованно проговорил Иван, — Эрих не виноват!
— Всё равно не верю, — ожег миротворца угрюмым взором вондерландец. — Всё равно это он! И я его, гадюку, всё равно поймаю!!!
— Караулить будешь всю ночь? — хмыкнул Серый.
— Буду! — процедил юноша, и глаза его кровожадно сверкнули.
— Мы тебе поможем! — вызвался Иванушка — не столько от реального желания посодействовать, сколько от беспокойства за судьбу шалопутного чародея, окажись тот неподалеку от апельсина раздора в недобрый час.