— Хватит, Катюша, хватит. Нам надо спешить.
Потом подошла Таня. Катя схватила ее за плечи и молча сжала. Она хотела сказать что-нибудь, но чувств у нее в груди было слишком много, грудь разрывалась. Катя плакала и задыхалась от того, что она никак не могла оформить в слова все то, что она хотела высказать.
Таня быстро поднялась и, схватив труп палача за ноги, поволокла его к яме…
— Оставь эту погань! — сердито бросила Маша. — Пусть их воронье хоронит. Нам пора в путь!..
— Да, правильно! — подхватила Катя. — Уезжаем скорее отсюда, а то красные могут хватиться!..
Маша весело улыбнулась и, посмотрев на часы, сказала:
— Не бойся, Катя, через полчаса здесь начнётся такое, что им будет уже не до нас.
— А что начнется?
— Да ничего особенного. Просто я привела с собой десятка три добровольцев, которые согласились потрепать буденновскую банду… А теперь давай, скорей в дорогу!
Катя шла медленно и с трудом. Они двигались по дну оврага, прочь от страшного места.
На этот раз ночь им благоприятствовала: небо хмурилось, угрожая дождем.
Овраг кончился.
Маша тихонько свистнула. Из-за темной купы ближайших деревьев появился офицер-деникинец с наганом в руке:
— Живы, барышни?
— Живы.
— В порядке?
— Почти.
— Рад будет наш полковник! Давай скорей на тачанку.
Офицер подошел ближе, и оглядел всех.
— Сено положили? — спросила Маша.
— Целый ворох.
— Тогда едем!
Катя и Маша, у которой еще побаливала раненная нога, устроились на тачанке, а Таня и офицер пошли следом.
Проехав верст семь-восемь по глухим местам, они услышали позади себя отчаянную ружейную трескотню.
— Ну, началось! — крикнула Маша. — Дальше мы можем ехать спокойно. Буденный решит, что он угодил в капкан, и помчится к старому лесу, где красным знакома каждая тропинка.
И действительно, вскоре выстрелы стали стихать, удаляясь, а затем и совсем смолкли.
Дорогой Маша подробно рассказывала сестре, как она с помощью Тани вырвалась из рук красных, как они мчались в полк казака Тимофея Голуба, как проследили потом армию Буденного и разыскали, наконец, Катю, которую красные к тому времени уже почти расстреляли…
Путники незаметно продвигались вперёд и к восходу солнца уже нагнали свой полк.
Трудно себе представить радость и удивление полковника Голуба и офицеров, когда узнали они о возвращении уже похороненной всеми Кати. Услышав подробности о пытке и о мужественном поведении девушки в красном плену, ее пришел навестить сам Деникин. «Ай да, казачка! — говорил Антон Иванович, восхищенно покачивая головой.»
На другой день деникинская армия двинулась дальше. Катя была еще очень слаба, и ее пришлось оставить в ближайшем госпитале, а вместе с ней остались и сестры — Маша с Таней.