— Не смейся. Вот моя жизнь принадлежит песням. И все же хочется еще… хоть немногого. Доброго друга… доставить радость одному… Но у меня хоть есть Ирит.
— Мой учитель, Ферус, — улыбнулся Палант, — во всем, кроме знаний, не взрослее твоего сына. Забота о нем греет сердце, хотя он этой заботы вовсе не замечает.
— Женщина заметила бы…
На лицо знатока набежала тень грусти, но тут же спряталась за привычную усмешку.
— Ферус их не терпит. Молодые ученики, заводя подруг в селении вешнего круга, становятся сонливыми и рассеянными.
— В нижнем селении?
— Там живет община, дающая в наши пещеры еду, кожу для листов и немногое другое, что нам нужно. В самой Долине Знаний нет ни одной женщины. Но знаток может поселить в нижнем селении подругу и даже семью. Правда, не многие так делают. Почему? Женщины не ценят тех, кто приходит поздно, уходит неожиданно, а главным богатством считает исписанные листы. Моя подруга была добрая, спокойная женщина. Она терпела целых полгода!
Тейя рассмеялась.
— А ты попробуй взять беспокойную, — сказала она, придвигаясь.
В разгар лета на надел Агдана и соседние нагрянуло десятка два начальников в красном, в сопровождении толпы мерщиков. Властные стояли наверху, брезгливо отряхиваясь от пыли, а мерщики с длинными ремнями ползали по склонам, втыкали в землю линейки, глядели в миски с поплавками, пронзительно выкрикивали числа. За ужином подкормчие гадали: что сулит посещение — кары или награды.
Дело оказалось проще. На их наделах русло достигло нужной глубины, и всю ладью переместили на восток. Сперва подкормчие радовались — не так высоко носить землю. Но работа на новом месте не заладилась. Земля оказалась густо набитой обломками камней. Потом из-под отдельных обломков вылезла каменная гряда. Она тянулась вдоль всех наделов вблизи от середины русла. Камень был прочный — кирки тупились, почти ничего не отломав.
Позвали Сангава, тот привел каких-то властных. После долгих споров умелец сказал: рыть, где мягко, а камень оставить до зимы, чтобы ломать замерзающей водой. Но в гряде надо сделать один пролом, чтобы за ней не могла скопиться вода.
Конечно, никто из подкормчих не стал пробивать гряду, считая это делом соседа. Прошла луна. Гряда уже возвышалась над наделами на десяток локтей. Ор как-то спросил Сангава, почему не делается пролом. Умелец сказал, что ладья из-за камней сильно отстала. Надо нагонять охваты к дню замера.
— А если дождь придет раньше мерщиков?
— Не должен бы, — сказал Сангав, глянув на небо.
Ночью полил дождь. В одной из темных душных землянок рабов под топот капель по дерну крыши шел тихий разговор борейца по кличке Бык и маленького япта Сима.