Форман направился к камере, Бристол поспешил нагнать его.
— Еще одна вещь: фильм должен быть сделан до конца этого месяца. Мы и так превысили смету, мой человек в Нью-Йорке говорит, что больше не даст никаких бабок. Сделай все как надо для меня, Форман, и все будет в порядке. На другие картины, потом, будет отпущено больше денег. Сделай, и ты свободен. — Он схватил Формана за руку, развернул его к себе, и голос его стал тихим и резким: — Я говорю тебе еще раз — если предварительный вариант фильма не будет готов ко второму января, все переходит к Нью-Йорку. Это записано в договоре. Я буду побираться на улицах, и ты будешь вместе со мной, там же.
Форман высвободил руку.
— Именно так я и начинал, Харри.
В этот же день Форман объявил об изменении в графике съемок.
— Послезавтра мы все собираемся около «Хилтона» в семь утра. Целый день съемок в горах, все обеспечиваются питанием и свежей водой. Грузовики повезут оборудование, для актеров и труппы будут автобусы. Есть вопросы?
Вперед выступила Саманта.
— Ничего, если я поеду на своей машине, Пол? В такую ужасную погоду я, наверное, не выдержу поездки на автобусе.
— Если только вы будете на месте, когда понадобитесь мне.
Этим же вечером Форман, Бристол и Гарри Макклинток собрались в номере продюсера, чтобы разметить график съемок на конец недели. Они прошлись по сценарию Формана, планируя оставшиеся сцены так, чтобы снять максимальное количество полезного материала при минимуме затрат.
— Я внес изменение в сцену примирения героев, — заявил Форман.
— Для чего это? — вскинулся Бристол.
— Таким образом вводная сцена снимается в горах, — не то продолжил свою мысль, не то ответил на вопрос Форман. — Сразу же за этим изображение на экране размывается, и мы оказываемся на пляже. Что сэкономит нам почти четыре часа работы.
— Хорошо. Это больше похоже на дело.
— Послезавтра всех актеров второго плана уже можно будет распустить. Мне потребуется только Саманта, чтобы сделать пару вставок. Потом снимаем Джима и Шелли. Последний день — только одну Шелли. Я разработал один эпизод — «фантазия Шелли». Гарри, я хочу, чтобы камера взяла очень крупный план, следила за ее глазами. Потом идет ее сон, или мечта, в которой она видит себя ныряющей с тех высоких утесов…
— Проще простого, — отозвался оператор. — У нас уже есть кадры с ныряльщиками. Остальное — дело лаборатории.
— Не пойдет. Я хочу снять ее на фоне скал, обнаженной…
— Теперь ты меня понимаешь! — воскликнул Бристол.
— Днем, ночью? — захотел узнать Макклинток.
— Днем. Звук не нужен.
Макклинток почесал нос.