— Сукин сын! Так это бордель!
— Прошу тебя. Не нужно ругаться в общих комнатах. Наверху, если это доставит тебе удовольствие…
Форман, спотыкаясь, подался прочь, выискивая глазами Шелли. Он позвал ее по имени. Громче. Он за что-то зацепился, упал, потом поднялся и пошел дальше. Открытая дверь привела его в комнату, заставленную книжными полками. В кресле, читая какую-то книгу, сидел мужчина с седыми волосами. Он поднял голову.
— Вы что-то ищете?
Форман нырнул обратно в темноту. Опять пошел вниз, чувствуя под ногами каменный пол. Его лицо тронула прохлада, и Форман задрожал. Он стоял на открытом патио перед домом. Он снова зашел внутрь.
Рядом с Шелли, назойливо поддерживая беседу, сидел прилизанный мексиканец с громадными белыми зубами и постоянной улыбкой на лице. При приближении Формана он встал и приготовил руку.
— Señor, меня зовут Роки. Я тут развлекал вашу супругу, пока вас не было.
— Эта дама не моя жена, — выпалил Форман. — С вами все в порядке? — обратился он к Шелли.
— Пол, пожалуйста, уведи меня отсюда. Я боюсь.
— Здесь нечего бояться, — вмешался Роки. — Все, что вы хотите, будет исполнено. Я уверяю вас…
Форман направил свой кулак в нижнюю часть живота Роки. Из того с хрипением вырвался воздух, и мексиканец сложился пополам. Форман ударил его по затылку, и Роки растянулся на полу.
— Пошли, — сказал Форман, беря Шелли за руку. — Вечеринка закончена.
К тому времени, как они поднялись на холм и спустились с него вниз, на пляж, гнев Формана испарился, а голова стала замечательно ясной. Он зачерпнул воду у кромки прибоя и смочил лицо и затылок. Потом выпрямился.
— Я сейчас отвезу вас в ваш отель.
— Давайте лучше погуляем по пляжу, пожалуйста.
Они пошли рядом, не касаясь друг друга и не разговаривая. Шелли несла свои туфли в руках. Форман нарушил молчание.
— Этот город. Притон какой-то. Куда ни посмотришь, везде протянутые руки — либо просят милостыню, либо тянутся, чтобы украсть твой кошелек.
— Я так ужасно себя чувствовала там. Этот человек… то, что он говорил… Я хотела верить, что вся эта мерзость меня не касается. Я была неправа.
— Лео…
— При чем тут Лео? Страх — лучшее из того, что у меня получается. Да еще беспомощность, с тех самых пор, как я была еще маленькой. У меня никогда не было никаких друзей. У меня и сейчас их нет.
— Я мог бы сыграть одного…
— Было бы замечательно, — продолжила Шелли почти ровным голосом, — подружиться с кем-нибудь до того, как «это», ну… произойдет.
— Что «это»? О чем, черт возьми, вы говорите? — Форман почувствовал, как похолодела кожа на его плечах.