– Это глупо, – резюмировал я. – Если они и вправду пришли за вами, вы только выкинете деньги на дорогу до Огайо или куда угодно. Приберегите их для адвоката. Мне придется сходить туда и выяснить, в чем дело.
Я встал, подошел к звуконепроницаемой двери в гостиную и открыл ее:
– Вы можете подождать здесь. Сюда, пожалуйста.
– Мы пойдем, – ответила Тина, снова перейдя на сдавленный шепот. – Больше мы вас не побеспокоим. Пойдем, Карл…
– Бросьте, – оборвал я ее. – Если за этим стоит нечто большее, чем мелкая кража, вас все равно повяжут как пить дать. Сегодня у меня в планах значится нарушение закона, и я скоро вернусь. Давайте посидите здесь, и советую не сбегать.
Они переглянулись.
– Он мне нравится, – только и сказал Карл.
Тина двинулась в гостиную, Карл последовал за ней.
Я велел им сесть, расслабиться и не тревожиться понапрасну, закрыл дверь и прошел на кухню, где за дальним концом длинного стола сидел Вульф и потягивал пиво. Я доложил:
– Пришел чек от Пендекстера, я депонировал его в банке. Эта парочка иностранцев сама себя втянула в историю. Я отвел их в гостиную и велел дожидаться моего возвращения.
– Куда ты собрался? – хмуро спросил он.
– Небольшая детективная работа. Не по вашей части. Я отлучусь ненадолго. Можете высчитать у меня из жалованья деньги за впустую потраченное время.
И с этим я удалился.
Парикмахерская «Золотарник» располагалась в подвале офисного здания на Лексингтон-авеню, за Тридцать пятой улицей. Вот уже несколько лет я пользовался услугами одного из ее мастеров, Эда. Вульф с незапамятных времен стригся на Двадцать восьмой улице, у некоего Флетчера. Но пару лет назад Флетчер ушел на покой, и Вульф переметнулся в «Золотарник». Попробовал прибегнуть к услугам Эда, но тот ему не понравился. Тогда он подверг испытанию весь персонал «Золотарника» и в итоге остановился на Джимми. Теперь, по прошествии двух лет, Вульф придерживался мнения, что и Джимми далеко до Флетчера, особенно в том, что касается мытья головы, но все же он лучше, чем просто сносный парикмахер.
«Золотарник», с его шестью креслами, два из которых обычно пустовали, и двумя маникюршами, конечно, недотягивал до уровня заведения Фраминелли, но оснащен был неплохо и за чистотой в нем следили. К тому же там работал Эд, который хоть и несколько грубовато наклонял голову клиента, зато прекрасно знал, как обращаться с моими волосами. И бритва его неизменно была столь остра и гладка, что даже не ощущалась кожей.
Тем утром я не брился, поэтому, когда в полдень расплатился с таксистом, вошел в здание и спустился в подвал, план моей кампании был проще простого: сесть в кресло к Эду, подождав при необходимости, да попросить быстренько пройтись по мне, а уж остальное само собой получится.