Ещё один поворот, ещё двадцать футов и они увидели дверь.
— Закрытая дверь, — произнесла Даллас в микрофон. — Открываем.
Ева подвигала плечами, пока Рорк занимался замком. Она готова, мелькнуло у неё в голове. Она была собой.
Когда он кивнул, они вместе подошли к ней и проскользнули внутрь.
Ева подумала, что эту комнату можно было бы назвать гостиной — без окон, но зато есть мягкий выцветший ковёр, диван, лампа. И небольшая контрольная станция.
«Корчев мог сидеть здесь и наблюдать за пленницей, прежде чем идти к ней», — подумала она, глядя на пустой монитор, затем на вторую запертую дверь, которая была окрашена в ярко-алый цвет.
— Красная дверь, — прошептала Ева. — Заперта за красной дверью.
Не говоря ни слова, Рорк подошёл к двери и проверил замок. Еве пришлось дышать глубоко и медленно, борясь с голосом внутри неё, который умолял поторопиться.
— Нашли его логово, — сообщила она Пибоди. — Вход там, где я сейчас. Вторую дверь и внутреннюю сигнализацию мы обошли. Фини, здесь контрольная станция. Отправь Макнаба проверить её. У нас всё чисто, — а когда Рорк кивнул, добавила: — мы входим.
Ева посмотрела на него, доверилась тому, что он поможет ей сконцентрироваться. Ева подняла сжатую в кулак ладонь, затем начала отгибать пальцы: один, два. На счет «три» они открыли дверь.
Он украсил свою тюрьму со сценой белыми воздушными занавесками и светильниками, чтобы подчеркнуть настроение громко играющей музыки. Запах роз, лепестки которых отливали серебром в ярком свете, наполнял комнату. Ева мгновенно отметила это, как и ещё одну дверь. Но внимание Даллас приковали танцоры на сцене.
Беата, бледная от усталости, а в глазах не осталось даже надежды, была одета в полупрозрачную юбку и корсет, отливающий золотом, как и нимб на её голове.
Тот же костюм, что был на остальных. На каждой из прекрасных танцовщиц.
Беата плавно, как сама вода, встала на пуанты и исполнила «ласточку», прежде чем вернуться в руки к Дьяволу.
Он обнял её за талию, высоко поднял, а его глаза сияли в прорезях маски. Его плащ соскользнул с плеч, когда он склонил её голову к полу.
Оружие Евы словно горело в её руках. Она не просто хотела, жаждала выстрелить, а сердце бешено стучало в груди. В голове бились мысли на цыганском.
Рорк коснулся спины Евы, даже не ладонью, но кончиками пальцев.
— Твой ход, лейтенант, — прошептал он сквозь грохот музыки.
«Мой ход», — подумала Ева и воспользовалась им, когда танцоры разошлись.
— Хороший прыжок, — выкрикнула она, направляя оружие на Сашу. — А теперь замри или сейчас свалишься со своих чудесных пальчиков.