Он вновь сунул в рот трубку и уставился в окно, давая понять, что все сказал.
Слова друга заставили Фомина задуматься. На самом ли деле возможность воплотить в жизнь любое желание стоит непомерного риска? И ради какого именно желания он готов поставить на кон всю свою жизнь?
Но, чем дольше Игорь думал, тем больше, к собственному удивлению, осознавал, что таких глобальных желаний в общем-то и нет. Денег много? Хорошо бы, но он лучше заработает, чем сгинет в глубинах Зоны. Здоровья? Пока не жалуется. Высокого положения в обществе? Заманчиво, но, если честно, не привлекает. Чего же еще?
Фомин так озаботился этим вопросом, что начал перебирать все глобальные проблемы, о которых слышал.
Мир во всем мире? Ну нет у него такого сокровенного желания, хоть плачь. Как и нет желания накормить всех голодных и дать кров всем бездомным. Это хорошие идеи, но, ей-богу, не живет ими простой искитимский парень. Более того – и этот факт особенно поразил Игоря, – не желает он и скорейшего исчезновения Зон. Потому как где-то в глубине души понимает, что попросту не представляет каково это – жить в мире, где не было Посещения? Он с самого детства пропитывался этой атмосферой, дышал и жил ею. Он попросту не знает иной жизни. И не знает как ее можно желать!
Отлузгав в голове всю наносную шелуху, Игорь ясно увидел лишь одну цель, ради которой был готов на все, – вылечить мать. Для этого могут пригодиться деньги, здоровье, положение в обществе и все остальное, что хоть как-то может оказаться полезным. А если это стоит всего лишь пожелать, то… Ради этого он готов идти хоть к черту на рога.
– Я согласен, – тихо сказал Игорь.
– Что? – не понял Гоша.
– Я согласен. Я пойду за «Шаром», – громче сказал Фомин.
– Вот и отлично! Сёмыч? Ты как?
Старцев широко улыбнулся, приобняв дифферента.
– Куда же я вас одних отправлю? Конечно я с вами!
– Тогда нужен проводник, – хлопнул ладонью по столу Чесноков. – И костюмы для ныряния.
– По поводу проводника надо помозговать, – кивнул Игорь. – А вот по поводу костюмов есть одна мыслишка.
* * *
С Фишером Игорь встретился в небольшом дворике позади гостиницы «Уют». На встречу немец пришел разодетый, словно герой шпионского романа, – в тяжелом зимнем пальто с поднятым воротником, в вязаной шапке с длинными «ушами» и в солнцезащитных очках, которые в наступающих сумерках выглядели по меньшей мере странно.
Он подошел к сидящему на спинке заметенной снегом скамейки Игорю, остановился в метре от него.
– Здравствуй, – прогудел Эрих.
Игорь разглядел в очках собственное отражение, усмехнулся.