– Дифференты, – догадался Гоша.
– Именно.
– Но ведь больные много раз убегали сюда, в Зону! – возразил Чесноков. – И гибли так же, как и все остальные.
Громов понимающе кивнул и тут же ответил, словно подобные вопросы были для него обычным делом:
– Гоша, детей ведь тоже не сразу подпускают к розеткам, верно? Ведь ток убивает. Их нужно сначала научить обращаться с ним.
– Интересная тема, – влез Старцев, присаживаясь. – Меня можете научить обращаться с Зоной?
– Тебя? – улыбнулся бывший пилот. – Нет, тебя не получится. Здесь нужны особые ребята, перестроенные.
Он кивнул на жующих подростков.
– Да, жаль, – хлопнул себя по колену Семен.
– Не нужно жалеть, – сказала вдруг Олеся, блеснув в свете фонаря стеклами очков. – Это непросто. Это больно. И страшно.
– Это все равно, что увидеть разом следы полета всех пчел над лугом за день, – подал голос Олег.
– Или услышать в своей голове голос каждого в шумной толпе, – вставил Костя.
– Или чувствовать жар в руке от красного цвета, – добавил Гоша, поворачиваясь к Старцеву. – Сём, поверь, я знаю о чем они говорят. Я сегодня вас так же через ловушки вел, помнишь? Там тропинка была, много тропинок. И линии в воздухе. И цвет у аномалий… Он разный, по-разному ощущается на тактильном уровне – холодно, горячо, колюче. Не объяснить, извини.
Он вновь повернулся к Громову.
– Но ведь здесь без блокаторов плохо, – сказал он. – Я без блокаторов сознание теряю, и мозг плавится.
Ему ответил Олег:
– Это как резкий передоз от Зоны. Перетерпеть надо, потом полегче.
– И все же, – вмешался Семен. – В чем же ваш план спасения мира?
– У меня есть… друзья, – не стал юлить Громов. – Один из них за очень короткий срок из обычного человека превратился в дифферента, сразу на крайней стадии. Из-за такого слишком форсированного развития он не успел утратить свое человеческое сознание и пока что может общаться со мной, с нами. Он очень продвинулся в изучении природы Посещения, может видеть ее такой, какая она есть на самом деле. Это совсем другой уровень реальности, это даже не наш трехмерный мир…
– Воу, стоп, – поднял руки Старцев. – Хватит. Не надо мне этой метафизики, не люблю я ее. Но вот вы, конкретно вы, что хотите сделать?
– Мы хотим заставить Зону прекратить расширяться, – ответила Олеся звонким девичьим голоском.
– А может быть, и вовсе повернуть все вспять, – подытожил Громов. – Только времени мало, мой друг очень быстро теряет связь со всем человеческим.
– Да, – протянул Старцев, откидываясь на локти. – Круто, нечего сказать. Что скажешь, Горыныч, а?
Фомин ничего не ответил, он сидел и задумчиво смотрел на прячущих под кепками и капюшонами лица детей-дифферентов, на спокойного и чуть насмешливого пилота Громова.