В самом начале третьего озера бурлящий водопад широким потоком низвергался с гладкой скалы вниз, на отмели. Водопад питался водами из второго, расположенного выше в цепи озера. Само оно было скрыто за скалистым выступом Разбитой Горы.
Водопад походил на белоснежную сверкающую ленту, спускающуюся вниз по гранитному склону серией головокружительных прыжков. Солнце прошло уже половину пути к полудню, оно щедро озаряло прозрачными теплыми лучами огромную чашу, наполненную водами третьего озера.
Раф остановился в небольшой ложбине в ста футах от водопада. Темные, казавшиеся почти черными, вечнозеленые деревья надежно защищали от ветра. Топазовые осины ярко сверкали в лучах солнечного света и тихо шелестели листочками при малейших дуновениях ветерка; казалось, деревья ожили и часто неглубоко дышали.
Раф вытащил из рюкзака водонепроницаемый брезент. С одной стороны он был серебристого цвета, с другой — густого темно-синего; в зависимости от необходимости брезент мог притягивать или отражать солнечные лучи. Раф постелил брезент темной, светопоглощающей стороной кверху, зная, что земля, несмотря на солнце, достаточно холодная. В расстеленном состоянии брезент представлял собой манящую поверхность, где двое могли поесть и выспаться с удобствами.
— Ты голодна? — спросил Раф, помогая Алане снять с плеч рюкзак.
Алана уже готова была ответить отрицательно, как вдруг ее желудок прорычал свой собственный ответ.
Улыбаясь, Раф пошел к своему рюкзаку. Быстро извлек оттуда несколько яблок, сваренные вкрутую яйца и изюм в шоколаде.
Желудок Аланы настойчиво урчал. Она выглядела огорченной.
— Это все свежий воздух, — заверил ее Раф, пряча улыбку.
— Если я буду прислушиваться к требованиям собственного желудка, не влезу ни в один свой наряд, — проворчала Алана.
— Купишь другие, — предложил он, открывая термос с холодным чаем. — Десять лишних фунтов тебе не повредят.
— Ты так думаешь? — с сомнением произнесла Алана.
— Я это точно знаю.
— Но мой костюмер все время твердит мне, что я должна сбросить вес.
— Твой костюмер, подобно рождественскому гусю, набит всякой чепухой.
Раф разделил еду на двоих. Алана блаженно улыбнулась.
— В таком случае я съем еще горсточку изюма.
— А как же я? —жалобным голосом спросил Раф, а в глазах прыгали веселые чертики.
— Ты, — она отвела взгляд в сторону, — можешь съесть мое яйцо.
Раф громко расхохотался и подвинул ближе к Алане свою горстку изюма в шоколаде. Крутое яйцо осталось лежать около нее. Но, когда Алана потянулась за новой горстью сладостей, он осторожно прикрыл их ладонью.