Морган почти вплотную подъехал к Леопарду.
– Что-то не так? – спросила Элисса.
– Ничего такого, о чем вам следует беспокоиться, мадам. Просто возникли сомнения.
– Ну, это по части Хантера.
Улыбка осветила лицо Моргана, он развернул лошадь. Леопард пошел следом за Морганом из оврага.
– Вы нашли, коров? – с надежной спросила Элисса.
– Почти ничего, мисс Элисса.
– Но обычно в оврагах полно скота.
– Да, следы их повсюду, – тихо сказал Морган. – Но и только. Никакого рогатого скота. Всего несколько старых яловых коров, так, одна, другая.
Элисса пыталась не показать, какой холодок ощутила она от слов Моргана. Несмотря на сочную здешнюю траву, на чистые ключи, скота мало. Того скота, который ковбои называют крупный рогатый. Ну хотя бы бычков, трех-, четырехлеток.
Расстроенная, Элисса огляделась вокруг, всматриваясь в тени и складки земли, пытаясь увидеть животных. Но ничего, на чем мог бы радостно остановиться взгляд. Только земля.
Луга и равнины возле болота совершенно сухие и трава, выжженная солнцем. Коровы ели и ее, но не с таким удовольствием, как нежную зелень в оврагах.
Из-за обилия ручьев и ключей, бьющих из земли, овраги густо поросли травой, и коров притягивали эти места, как магнит железо.
Элисса видела следы скота в этих местах, кучи навоза, тропы. Берега ручьев и речушек истоптаны копытами.
Да, но самого скота не было.
Казалось, кто-то побывал здесь до людей с Лэддер-Эс.
Кто-то, очень хорошо знающий каждую складку здешней земли, поросшие травой лощины, в тени которых коровы любили жевать свою бесконечную жвачку.
Кто-то угнал коров раньше законного владельца.
Знакомый холодок внутри Элиссы разрастался – он появлялся всякий раз, когда она задумывалась о будущем Лэддер-Эс.
«Не думай об этом, – велела она себе. – Что толку переживать до боли, это не поможет».
Элисса глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Потом еще раз и еще. «Хантер делает все, что может». Она еще раз глубоко вздохнула. "Он очень трудолюбивый, умелый, знающий. Он прирожденный вожак. И если кто-то может что-то сделать для Лэддер-Эс, то только Хантер.
Хантер, должно быть, был прекрасным офицером. Все ребята помоложе молились на него, а мужчины уважали. Те, кто не уважал, боялись. Даже Микки".
Легкая дрожь пробежала по Элиссе, когда она вспомнила, как зацепилась за гвоздь и ее грудь коснулась сильной руки Хантера.
И еще одно воспоминание вернулось к девушке – лицо Хантера в лунном свете. Темные ресницы, жадные губы на ее груди и тело, напрягшееся от желания.
И сегодняшнее воспоминание о том, как она держала в руках меру его страсти к ней.