Ханна взглянула на машину, из которой они вышли, потом на Арчера, взяла его за руку и направилась к старенькому маршрутному такси, которое должно было отвезти их в город.
Кроме них, в салоне томились от жары еще четверо с прибывшего самолета, которые пока не успели прийти в себя. Одетые не ко времени и не к месту, они смотрели из окон автобуса остекленевшими глазами.
Ханна собиралась заговорить, но Арчер закрыл ей рот поцелуем, а потом прошептал на ухо:
– Ты должна выглядеть измученной, милая.
Она положила голову ему на плечо. Уставшие люди обычно спят, а уставшие женщины – именно на плече своих мужчин. Арчер только погладил ее по щеке, и они молчали всю дорогу, пока не вышли из такси в центре Брума.
– А теперь что? – спросила Ханна, морщась от черного выхлопа автобуса.
– Надо убить время.
– Зачем?
– Я кое-кого жду.
– Кого?
– Не знаю, – просто ответил Дрчер.
– Видимо, трудно будет его встретить, или ее, – сухо сказала Ханна.
Арчер взглянул на часы. Если Эйприл Джой сейчас на работе, то кто-то ищет в аэропорту белую «тойоту» с разбитой задней фарой.
– С ним «встретится» наша машина.
– Не хочешь пока заняться сексом? – поинтересовалась Ханна.
– Я бы предпочел не делать это снова впопыхах. Она вздохнула и, прежде чем успела задать новый вопрос, увидела бредущую к ним пьяную компанию. Двое тянули пиво, третий уже не держался на ногах, однако глазели на нее так, словно к ее груди была пришпилена табличка «Напрокат».
– Пора осматривать достопримечательности, – пробормотал Арчер, не желавший привлекать к себе внимание ссорой с похотливыми идиотами.
Китайский квартал был скоплением домиков с побеленными рифлеными крышами, красными решетками, шпалерами пальмовых деревьев, выдержавших не одну бурю.
Держась за руки, они медленно шли по азиатскому кладбищу, где было погребено столько ныряльщшсэв за жемчугом и столько несбывшихся надежд. Горячий влажный бриз, казалось, был пропитан секретами давно умерших людей. При других обстоятельствах Арчер спокойно прогулялся бы тут, читая эпитафии, которые всегда пленяли его. Но даже если бы он умел читать по-китайски, эти вырезанные на надгробиях послания все равно остались бы для него тайной.
– Лэна похоронят в Бруме? – тихо спросил он.
– Нет. Он хотел, чтобы его прах развеяли в море. – Ханна закрыла глаза, подставив лицо ветру. – Он не желал никаких ритуальных церемоний. Сказал, что они ему не нужны.
– Они нужны живым.
Что-то ожгло ей глаза, но Ханна отказывалась принимать это за слезы. С ними давно покончено, они ничего не дают. Прошлое было по ту сторону искупления, а смерть осталась по эту сторону слез.