— Что за чушь! Откуда ты это взял?
— Старший лейтенант Шульгин сказал…
Майор почесал себе щеку, помолчал.
— Успокойся. Успокойся и слушай теперь меня. Быть тебе комсоргом или не быть — это не его дело. Ты, наверное, не так его понял.
— Так. Но почему мне нельзя доверять? Почему?.. Я думал…
— Правильно думал. Разговор со старшим лейтенантом Шульгиным забудь. Забудь и никому об этом больше не говори. А комсоргом иди и работай как ни в чем не бывало. За это отвечаю я. Понял?
— Но почему мне нельзя доверять? Почему? Неужели так всю жизнь и будет?..
— Не будет. Это война. — Он положил Гурину на плечо руку. — Успокойся. Все образуется, мой мальчик. Потерпи. Доживем до победы — все образуется.
И тут вошел начальник штаба капитан Землин.
— Сынок, плачешь? — он всех курсантов называл сынками. — Почему? Такой добрый был, веселый. Сынок? — он заглянул Гурину в глаза. — Кто обидел?
— Да… — нехотя проговорил майор. — Шульгин своими вопросами.
— Шульгин? — и капитан засмеялся, погладил ногтем большого пальца свои усы. — Нашел от кого плакать!
— У него работа такая, — сказал майор.
— Да не его это работа! — отмахнулся капитан. — Его работа обозначена его должностью — заместитель командира батальона по обеспечению боевой подготовки, а он возомнил себя Шерлоком Холмсом.
— Майор Крылов — проницательный человек, а тут, по-моему, маху дал: взял и поручил ему свои дела…
— Не думаю. Они, правда, дружили, может, что-то и доверил ему Крылов, но не настолько. Больше Шульгин сам себе поручил.
— Да, но ведь он, смотри, как перья распустил! Землянку Крылова занял, суетится. Подражает Крылову — кожанку такую же заимел.
— Надо прежде всего под кожанкой иметь и под фуражкой — тоже, — Землин постучал себя сначала по левой груди, потом — по лбу. — Куда ему до Крылова! Крылов — умница мужик! Настоящий чекист! — Капитан браво крутанул правый ус и подмигнул, будто и он из той же когорты славных чекистов. — А этот так… Хорохорится, а ничего не получается, только людей обижает зря. Любит власть! О, как ему хочется утвердиться в этой должности!
— Утвердиться? — удивился Кирьянов и поморщился. — Нет, его туда не возьмут. Думаю, и Крылов вернется — не похвалит его за такое рвение. — Майор оглянулся на Гурина. — Ну как, успокоился? Вот и прекрасно. А теперь возьми газеты, журналы — неси в роту и занимайся своим делом. И помни: все образуется.
Гурин кивнул, взял газеты, вышел и медленно поплелся в расположение. Идет и вдруг видит на дороге тень, поднял глаза — перед ним стоит старший лейтенант Шульгин.
— Слушай, Гурин, — сказал он строго. — Ты как себя ведешь со старшим по званию и по занимаемой должности? Ты что, первый день в армии?