«А другие?»
«Перестань! Я не о других, я о себе, о себе, понимаешь? У меня внутри сидит, чувствую, такое, что не должно умереть».
«Ну и чувствуй, если тебе это силы придает или веры прибавляет».
«Прибавляет, это точно! Я смелее от этого становлюсь, увереннее, бегу — и мне не страшно».
«Врешь, страшно… По-моему, тут дело в другом. До сих пор тебя спасала твоя сноровка, быстрота. Сначала тебе повезло, а потом ты многому научился. Ты уже точно можешь рассчитать, сколько секунд немец в тебя целится, и за миг до выстрела нырнешь в землю. Ты знаешь, сколько надо полежать и как надо рвануться с места вперед. Автомат в твоих руках уже как игрушка, ты стал виртуозом, опередить тебя в стрельбе трудно».
«Но на это тоже ведь нужен ум, чтобы все это понять, усвоить. Самому! Меня же почти ничему этому не учили».
«Нужен, нужен ум. Только не задавайся. Все еще впереди. Помни: задавак судьба не любит».
«Не буду…» — и на этом спор с собой у Гурина заканчивается. Действительно: впереди дорога еще ох какая длинная!
Был конец февраля. Уже солнышко пригревало, снег напитался водой и готов был разлиться потоками. Пахло весной. И то ли этот запах, то ли еще что действовало на солдат, — у них все чаще и чаще возникали разговоры о мирной жизни, ребята вспоминали школу, девочек. И вот как-то затеялся разговор о любви.
Колька Шевцов — маленький, шустренький, глазки точечками и в разные стороны смотрят, — страшный женоненавистник на словах и порядочно испорченный тип на деле, категорически утверждал:
— Вообще любви никакой нет, выдумки все это. Есть одно чики-брики, и все. К этому все и стремятся, и мужики, а особенно бабы.
Аня брезгливо поморщилась:
— Много ты знаешь!
— Да уж знаю, не беспокойся. И ты знаешь, только красиво все это обставить хочешь — и словами, и цветами.
— А что же тут плохого?
— А звери, птицы и даже разные комашки — они ничего такого красивого не говорят, а занимаются тем же.
— Ну да, не говорят! Еще как говорят! — не выдержал Гурин. — Птицы как в эту пору поют! А некоторые животные даже цвет свой меняют.
— Ну и все это — любовь?
— Конечно!
— Не, ребят, мы у-ушли в сторону, — поднялся Сергей Проторин — долговязый заика. — З-звери — ладно. Про л-людей давайте. Я д-думаю, любовь — это с-страсть, к-которая заложена природой в ч-человеке. Ф-физиология. Б-брачный период у животных, б-брачное время у человека. Это естественная п-потребность.
— Ну и ты туда же, куда и Шевцов, — отмахнулась Аня. — Неужели же человек ничем не отличается от животного?
— От-т-тличается. Ч-человек идет на это сознательно, а животное б-бессознательно.