Но справа на берегу вниз по течению видна была небольшая толпа и против нее на середине реки — лодка.
Я прокомментировал:
— К нам! К нам! Великолепный новый аттракцион для туристов! Всего двадцать финских марок за возможность лицезреть могилу в пучине реки!
Коп-коротышка взорвался, выплеснул плотный сгусток ругани, правда по-фински, и выскользнул из комнаты.
Здоровяк мрачно улыбнулся и обернулся к столу, чтобы долить себе шнапса.
— Нервный парень, — сказал он. — Но имея дело с тобой, кроме меня необходим кто-то вроде него. Вот я бы даже никогда не заподозрил, что ты, например, русский шпион.
Я вернулся в свое кресло и произнес:
— Kippis, товарищ!
Никканен появился раньше, чем вернулся второй полицейский. Он остановился в дверях и уставился на меня.
— Хэлло, мистер Кэри, — приветствовал он по-английски. — Как-то так получается, что вы всегда тут как тут, когда что-то происходит. В конце концов, мы просто обязаны предположить, что здесь существует некая взаимосвязь.
Он одарил меня такой улыбкой дантиста, которая позволяет предположить, что больно не будет, но уж если будет, то очень.
— Это ваш шнапс?
— Да, точно.
— Так как не моя обязанность обеспечивать соблюдение «сухого закона»… я, пожалуй, выпью стаканчик.
Полицейский не без усилий выкарабкался из кресла, подхватил стакан своего коллеги и ополоснул его под краном.
Никканен уселся в кресло, поставив рядом свой портфель, все с той же выпуклостью на боку.
На нем был легкий кремовый плащ поверх темно-синего костюма.
Он выпил без традиционного «Kippis», закурил одну из своих сигарет, напоминающих паяльную горелку, затем выложил на стол блокнот и шариковую ручку.
— Ну, мистер Кэри, теперь расскажите, пожалуйста, что случилось. У нас есть некоторые показания людей, которые видели катастрофу, а также еще больше весьма волнующих свидетельств от людей, которые ее не видели. Но ни один из них не является авиатором. Почему вы ждали мистера Адлера?
— Мне сообщили из диспетчерской по телефону, что Оскар передал по радио просьбу, чтобы я его встретил.
Никканен уже должен был знать об этом, он должен был проверить последний сеанс связи Оскара с аэропортом. Сейчас он просто пытался заставить меня говорить правду.
Я рассказал ему, как ждал Оскара на мосту, как, приближаясь к мосту, его самолет внезапно перевернулся вверх шасси, и о бесконечно долгих секундах, в течение которых он пытался в таком положении перелететь через мост, и о тех дополнительных экстра-секундах жизни, которые может себе предоставить только пилот высочайшего класса. Затем я рассказал о том, что с Оскаром был Микко.