— Врёшь, мерзавец! — стукнул кулаком по столу Лавровский. — Украл, поди?
— Украл, когда Митька пьяный был…
— И перстень взял?
— Нет… Я его у него с пальца снять не смог.
— Да, с такими замашками лихо тебе на каторге придётся! Знаешь, что там с теми, кто крысятничает, у своих крадет, делают? А сидеть-то долго. Лет двадцать за убийство дадут.
— Не убивал, я! — всхлипнул Игнат.
— Знаю. Как сказал один мой знакомый — жидковат ты для таких дел.
— Жидковат, — размазывая слёзы по грязным, небритым щекам согласился Евсеев. — Спасите, сударь! Замолвите за меня словечко. Вы ведь самим генерал-губернатором присланы… Век за вас бога молить буду!
— Замолвить можно. Где книга?
— К-какая книга?
— В зелёном переплёте, с золотом. Опись меншиковского завода. Тебе её в субботу Гехт передал.
— Какой такой Г-гехт?
— Ну, вот, опять, — вздохнул Алексей. — Дурак. Вместо каторги мог бы получить за мошенничество года три ссылки. Ладно, вольному — воля. Где тут у них звонок, конвой вызывать…
— Подождите, подождите… Всё, как на духу выложу.
Правда, как выяснилось, знал он мало. Из всей шайки знаком был только с Кумакиным, Гехтом и Михаем. О каком-то приставе слышал, но, ни разу его не видел. Митьку, судя по всему, убили свои.
— Он, подлец, у Карла Карловича взял семьсот рублей. Это, мол, Егору Московкину за то, что первым не придёт. Видать, хотел сбежать с деньгами.
Что ж, от Кумакина чего-нибудь подобного следовало ожидать. Обманул всех — взял деньги у своих, у чужих букмекеров, собрал ставки с играющих… Но кто-то и его перехитрил — гирькой по затылку.
— А книга у меня в комнате лежала, под подушкой, — заверял Евсеев. — Наверное, полиция при обыске забрала. Мне не верите, так спросите у господина Баяновского, который обыск делал… Как этой книгой Карл Карлович дорожил! Покажет покупателю и тот тут же лошадь берёт, иной даже и торговаться не станет. Хорошо жили! А теперь, я в кутузке, Карлу Карловичу и Михаю, небось, от игроков прятаться приходится…
— Приходится. Где, случайно, не знаешь?
— За цыгана не скажу. А Гехт, скорее всего, как барин, на даче проживает.
— Далеко дача-то?
— По Курской дороге где-то. Не то в Царицыно, не то в Люблино.
— Ладно, проверим и на счёт книги и про дачу. Смотри, если соврал. А что за покупателя ты сегодня к себе ждал?
— Какого такого покупателя?
— Опять хитришь?! — прикрикнул Алексей. — Того самого про которого в "Перепутье" Гехту говорил.
— Барынька одна просила мужу в подарок рысачка хорошего и недорогого найти.
— Кто такая?
— Бердяева её фамилия. Она каждое воскресенье с мужем на бегах бывает.