– Вряд ли это имеет значение. Столько, сколько ты позволяешь Хейвуду быть твоим партнером, уже вызывает разные толки в обществе. Я этого не потерплю. Куигли попросил составить тебе пару, и я бы предпочел, чтобы ты приняла его приглашение.
– Она не может, ваша светлость.
Слова Аманды заставили и Хардли и Селию переключить свое внимание на нее.
– Она не может? – усмехнулся, переспросив, герцог Хардли.
– Нет, ваша светлость. Она не может танцевать первый вальс с Куигли, поскольку он уже пригласил на этот танец меня. Вот моя карточка, можете взглянуть, если хотите.
Герцог Хардли бросил убийственный взгляд на подругу Селии, но карточку для танцев не попросил. Посмотреть и убедиться, что ты неправ, было до неприличия неловко.
Селии хотелось рассмеяться. Если бы ситуация не была такой взрывоопасной, она показалась бы смешной. И самое забавное, что Аманда даже глазом не моргнула, когда брат пристально посмотрел на нее. Наоборот, она, прищурившись пристально посмотрела на него в ответ.
Появившееся удивление на лице герцога указывало, что он не поверил своим глазам, когда ничего собой не представляющая женщина набралась нахальства посмотреть на него в ответ.
Селия предполагала несколько исходов возникшей между Амандой и братом ситуациии очень обрадовалась, когда с широкой улыбкой на лице к ним подошел Джонас.
– Добрый вечер, леди Сесилия. Леди Аманда. Хардли. – Джонас вежливо кивнул Аманде и встал рядом с Селией. – Хардли, может, ты попробуешь убрать со своего лица это хмурое выражение? Вас с леди Амандой обсуждают все сплетники, мимо которых я проходил, пробираясь к вам. Леди Аманда, – с улыбкой, чтобы помочь ей казаться не такой рассерженной, продолжал Джонас, – я знаю, что Хардли не вдохновляет на веселье, но, может быть, вам удастся создать видимость, будто разговор с ним доставляет вам удовольствие.
– Его светлость сомневается, что лорд Куигли пригласил меня на первый вальс.
– Как это не по-джентльменски, Хардли, – удивленно поднял брови Хейвуд.
– Я просто предположил, что…
– Извинения приняты, – перебила его Аманда, не дав онемевшему герцогу сказать ни слова в свое оправдание.
Селия постаралась положить начало более дружелюбной атмосфере, но спустя несколько секунд только Джонас последовал ее примеру.
Наконец Аманда, с невинным видом взглянув на Хардли, перестала хмуриться и улыбнулась. А потом и вовсе рассмеялась.
И это была не фальшивая попытка повеселиться, это был искренний смех, который шел откуда-то из глубины души.
– О, ваша светлость, – сказала Аманда, прикрывая рукой веселую улыбку, – вы действительно человек, привыкший к манипуляциям, правда?