Под рукой у нее на столе лежал блокнот и фейберовский карандашик, чтобы она в любой момент могла добавить к уже записанным еще один пришедший ей в голову пункт в список дел. Завитки легко шевелились, когда Джулиана склонялась над блокнотом, и вспыхивали искорками в свете свечей.
Эллиот опустил взгляд к темнеющей ложбинке между ее грудей. Со дня их свадьбы она уже несколько раз надевала это платье, и Эллиот решил, что оно ему нравится. Атлас тесно облегал ее фигуру, а декольте позволяло увидеть грудь, заставляя Эллиота страдать танталовыми муками. Он купит ей дюжину таких платьев, чтобы быть уверенным, что никакого другого она не наденет.
Эллиот взял в руки стакан вина.
– Что ты там пишешь?
Джулиана подняла на него глаза, карандаш повис в воздухе.
– О том, что нужно сделать дальше, конечно. Заменить люстру. Это чудовище. Я даже рада, что она упала. Нам нужно что-то со вкусом и красивое вместо нее. Мне казалось, что ковер в гостиной в отличном состоянии. Но когда мы украшали комнату к празднику и отодвинули кресло, оказалось, что в ковре огромная дыра, что он проеден до самого пола. А я все удивлялась, почему кресло стоит в таком неподходящем месте…
Эллиот встал, обошел стол и вытащил блокнот из-под ее руки. И заодно забрал карандаш.
– Эллиот, что ты делаешь?
Эллиот перекинул блокнот с карандашом на другой конец стола. В последнюю минуту он решил, что будет вести себя прилично, и поэтому не запустил их в камин.
Потом придвинул стул и уселся на углу, ножка стола оказалась у него между колен. Не обращая внимания на негодующий лепет Джулианы по поводу блокнота, Эллиот взял ее руку и положил на стол ладонью вверх. Кончиком пальца провел вдоль линии на ладони.
– Я хочу предсказать тебе будущее.
Он увидел, как жену пронзила дрожь, когда она пристально взглянула на него.
Эллиот провел еще одну линию.
– Я вижу молодую женщину в голубом платье. Я вижу ее в спальне, свечи горят, кровать разобрана.
– Правда? – Джулиана облизнула губы. – Как интересно!
– Я вижу мужчину. Он ее целует.
– Становится еще интереснее. Кто этот мужчина?
Лукавый взгляд, который она послала, мгновенно возбудил Эллиота.
– Это чокнутый шотландец, видавший виды, скитавшийся по свету. Коротко стриженный, с бесцветными глазами. И он любит тебя.
– Любит… – выдохнула она. – У тебя не бесцветные глаза. Они серые, как штормовое небо. Это самый лучший цвет, какой я видела. Любит?
– Любит! – Эллиот наклонился к ней, внимательно разглядывая ее красные губы, влажные в глубине. Они ждали его прикосновения, словно зачарованные желанием.