Он нетерпеливо вскочил и стал мерить шагами комнату. Сестра смотрела на него с удивлением и сочувствием, она с детства привыкла доверять ему, воспринимать его как человека сдержанного и решительного. Роберт служил для нее опорой и поддержкой в любых невзгодах и житейских испытаниях. Она слышала рассказы его товарищей о том, как его самообладание спасало корабль и матросов перед угрозой гибели. И никогда не видела она брата таким взволнованным и растерянным.
– Не говори глупостей про возраст. На свете нет женщины, для которой ты был бы недостаточно хорош. Как ее имя?
– Байгрейв. Ты их знаешь?
– Нет. Но могу с ней познакомиться. Если бы у нас было немного времени, я бы отправилась в Олдборо взглянуть на нее, но ты уезжаешь завтра, а к концу недели выйдешь в море.
– И слава богу!
– Тебя радует мысль об отъезде?
– Сейчас для меня это настоящее спасение. Если где-то я могу собраться с мыслями и успокоиться, так только на борту своего корабля. Эта девушка не должна становиться между мной и моим долгом. Я завтра в Олдборо ни ногой! Я могу еще двадцать миль пройти, и выйду в путь прямо сейчас.
Сестра встала и схватила его за руку:
– Роберт, но ты же не покинешь нас вот так – пешком, в кромешной тьме?!
– Мне осталось лишь попрощаться, – улыбнулся он, обняв сестру. – Какая разница, сделаю я это сейчас или на заре? Вся моя жизнь прошла в море, там я уверен в себе и спокоен. Люди на берегу привыкли к волнениям и нежным чувствам, так что перестали придавать им большое значение. Но я так не могу. Завтра я не удержусь и захочу взглянуть на нее еще раз. Потом мне будет стыдно за это. Темнота меня не смущает, я привык к ней. Пойду по тракту, так что с пути не собьюсь. Отпусти меня, Лиззи! Моя единственная подруга – это палуба. На нее я и вернусь!
Уговоры сестры не действовали. Роберт не согласился даже дождаться зятя, только попросил прочитать молитвы за него и команду в следующее воскресенье. Он внял только напоминанию о мальчиках, с которыми обещал попрощаться перед отъездом, и поднялся наверх, захватив свечу.
Племянники уже спали – оба в одной постели. Младший был любимцем и тезкой Роберта, он уснул, сжимая в руке грубовато вырезанный из дерева игрушечный кораблик. Лицо Кёрка смягчилось, когда он посмотрел на детей. Он подумал, что надо сделать малышу кораблик получше, когда вернется в следующий раз.
Сестра, глядя на него, вздохнула и прошептала:
– Ох, Роберт, если бы ты только был женат и счастлив, как мы с Уильямом.
– Мое время ушло, дорогая. Довольно с меня отличных племянников! Глядишь, младший тоже станет моряком.