– Пьёт, говоришь? Плохо это… А что мерещится-то?
– Нечисть всякая, русалки, отец покойный ерунду всякую нашёптывает во сне… совсем человек не в себе.
– Ты подойди ко мне, – Фрося поманила Ульяну пальцем, – не бойся.
– Я и не боюсь, сама к вам пришла, – Ульяна подошла.
Бабка взяла её за руки, приблизила к ней лицо, долго всматривалась в глаза, и наконец изрекла:
– Покажи фото.
Ульяна достала и протянула Фросе. Та снова принялась его изучать, да так долго, что Ульяне показалось, что знахарка уснула над ним – в комнате царил полумрак, нарушаемый лишь жиденьким пламенем свечки. Ульяна начала нетерпеливо перетаптываться с ноги на ногу. Наконец Фрося подняла на неё тяжёлые веки и вперила в Ульяну свинцовый взгляд. Помолчала, прежде чем ответить.
– Не могу я помочь тебе, и ему не могу, уходи лучше подобру-поздорову. – Она протянула фото Ульяне. – И это забери, ни к чему она мне…
– Бабушка… – Ульяна даже не нашлась, что сказать. – В чём дело-то?
Фрося опустила глаза.
– Не могу, и всё. Что тебе объяснять, сама всё знаешь. Уходи, не моё дело вам помогать. Сами всё напутали, заворожили, сами и выбирайтесь. Я не всесильна, не справлюсь.
– И что мне теперь делать?
– Не знаю, твои дела. Иди, девка, иди. Устала я сегодня. – Фрося отвернулась, встала со стула и ушла вглубь комнаты.
Когда Ульяна исчезала с её глаз, она ещё долго крестилась, бормоча какую-то ей известную молитву.
Ульяне ничего не оставалось, как уйти несолоно хлебавши. Опять Светка подсуропила! Бабка, бабка! Обманщица. Или это ей так не везёт? Вон люди стояли, ушли довольные, а она… Но помогать насильно не заставишь, а она упёрлась, заладила: «Уходи, уходи!» Старая калоша. Потом Ульяна остыла немного: ладно, сами справимся…
Но справляться получалось всё хуже. Ежедневные пьянки плавно перешли в запои. Сначала это длилось пару дней, потом почти неделю. Гриша еле дотянул до отпуска. Ульяна тоже отпуск взяла, думала, вместе отдохнут, съездят куда-нибудь. Очень ей развеяться хотелось, год трудный выдался. Но ехать Гриша категорически отказался. Наотрез. Ульяна и так, и эдак его уговаривала, он ни в какую.
– Не хочу я никуда, отвяжись! Езжай, если тебе хочется, меня только в покое оставь!
– Ну куда же я без тебя-то поеду?
– Да катись, куда хочешь! Тебе что, нянька нужна?
– Нянька мне не требуется, но негоже замужней женщине одной по курортам разъезжать.
– А ты никому не говори, что ты замужем, никто и знать не будет.
– А как ты один-то здесь?
– Ну, жил же я как-то без тебя! Я, чай, не инвалид… А то к матери уеду, у неё поживу.
– Ладно, – Ульяна сдалась, – давай дома останемся, и тут дела найдутся.