Мама просто глазам своим не поверила:
— Откуда ты взял говядину, Чарльз?
— Фостер зарезал своих волов, — отвечал папа. — Я пришел как раз вовремя. Все до последней косточки пошло по двадцать пять центов за фунт. Но я купил четыре фунта. Теперь мы заживем по-царски!
Мама быстро развернула мясо и сказала:
— Я его хорошенько обжарю и поставлю тушить.
У Лоры прямо слюнки потекли.
— Ты можешь сделать к нему мучную подливку? — спросила она.
— Конечно, могу. Этого мяса нам хватит на неделю, а там, глядишь, и поезд придет, — улыбнулась мама, но, взглянув на папу, перестала улыбаться и озабоченно спросила: — Что случилось, Чарльз?
— Я не хотел тебе говорить, — помедлив, отозвался папа. — Поезд не придет.
Все молча уставились на папу, а он откашлялся и продолжал:
— Железная дорога остановлена до весны.
Мама всплеснула руками и опустилась в кресло.
— Не может этого быть, Чарльз! Не может быть! До весны? Сегодня ведь только 1 января.
— Рабочие никак не могут расчистить дорогу. Рельсы в низине уже несколько раз откапывали, но начиналась пурга, и все опять заносило снегом. Между нашей станцией и Трейси застряло два поезда. Потом сугробы вырастали снова. Начальник станции Трейси в конце концов потерял терпение.
— Терпение! — вскричала мама. — Не понимаю, при чем тут его терпение! Он же знает, что мы сидим без припасов. Он подумал о том, как мы будем жить до весны? Не его дело терять или не терять терпение. Его дело — пустить поезда.
— Полно тебе, Каролина. — Папа погладил маму по плечу. Она перестала качаться в кресле и нервно перебирать руками фартук. — Поездов уже больше месяца не было, а у нас пока все в порядке.
— Да, это правда, — тихо сказала мама.
— Остается только январь, потом короткий февраль, а в марте уже начнется весна, — подбадривал ее папа.
Лора посмотрела на четыре фунта говядины и подумала о том, что у них осталось всего несколько картофелин да полмешка пшеницы в углу.
— А пшеница в городе еще есть? — шепотом спросила она.
— Не знаю, Лора, — каким-то странным голосом отвечал папа. — Но ты не беспокойся. Я ведь купил целый бушель пшеницы и она еще не кончилась.
— А ты не сможешь подстрелить зайца? — не удержавшись, спросила Лора.
Папа сел возле открытой духовки, посадил себе на колени Грейс.
— Поди сюда, Бочоночек. И ты тоже, Кэрри. Я расскажу вам одну историю.
Папа не ответил на Лорин вопрос. Но она и сама знала ответ. Во всей округе не осталось ни единого зайца. Они наверняка ушли на юг вслед за птицами. Отправляясь за сеном, папа ни разу не захватил с собой ружья. Значит, он не видел ни одного заячьего следа.