— Да с того раза, как был арестован Журычев.
— Это вы его выдали нам?
— Нет, — замотал головой Афанасьев. — Журычева я вам не выдавал… Меня тоже в тот раз вместе с ним арестовали. Но, когда мне предложили работать в контрразведке, я согласился, и меня выпустили… Наши подпольщики даже и не знают, что я был арестован.
— Понятно. А остальные аресты уже при помощи вашей были совершены, не так ли?
— Думаю, что так, — ухмыльнулся Афанасьев. — Но вы, наверно, об этом знаете не хуже моего…
— Конечно, знаю, — кивнул головой прапорщик. — Вы — молодец, — со скрытой иронией сказал он.
— Да особенного-то я ничего не совершил, — пьяно засмеялся Афанасьев. — Указал адреса подпольщиков — вот и вся моя работа…
— За ваше здоровье! — поднял стаканчик офицер. Афанасьев чокнулся и выпил. Офицер снова незаметно выплеснул из своего стаканчика на пол.
— Давайте, Афанасьев, вместе работать, — сказал он.
— То есть как вас понимать? — насторожился тот.
— А очень просто. Составим список подпольщиков и сделаем облаву…
— Это можно. Икаев мне тоже об этом говорил. Да ведь они ж, сволочи, все свои квартиры попеременили. Войсковой старшина Икаев велел мне выяснить их новые квартиры, вот я и выясняю…
— Ну, и выяснили?
— Кое-какие выяснил, но не все еще…
— Ну скорее выясняйте.
— Выясню, не сомневайтесь, — пообещал все более пьянеющий Афанасьев. — Видать, хороший вы человек, господин прапорщик. Люблю с хорошими людьми посидеть за выпивкой… Эх, — с сожалением вдруг крякнул он, — девочек нет… Люблю, скажу вам, женский пол, ох и люблю же!
— А вот как допьем здесь, так и поедем к девочкам.
— Ей-богу? — обрадовался Афанасьев. — А у вас есть?
— Найдем.
— Вот это дело, — оживился Афанасьев. — Ей-богу, дело! Признаюсь, как увижу красивую девочку, так весь сам не свой делаюсь… Эх, черт побрал!.. Люблю красивую жизнь!.. Я извиняюсь, господин офицер, выйду до туалета…
— Может быть, проводить?
— Нет, спасибо. Я сам.
Пошатываясь, Афанасьев отдернул портьеру, вышел. Прапорщик встал и снова ее задернул. Но она тотчас же приподнялась. Вошел Виктор.
— Ну как, Вася? — тихо спросил он у прапорщика.
— Все идет как по маслу, — усмехнулся тот. — Он во всем признался.
— Напои его водкой до бесчувствия, — прошептал Виктор. — Я тут на улице, на фаэтоне жду… Да выпытай у него, есть ли у нас еще провокаторы…
— Ладно, ладно! — отмахнулся прапорщик. — Уходи, а то он сейчас войдет.
Виктор исчез за занавеской. Вскоре, раскачиваясь из стороны в сторону, вошел Афанасьев. Он грузно сел на стул.
— У-у! — помотал он головой. — Я, кажись, того… охмелел… Ах, да наплевать! — махнул он рукой. — Только и нашего, что немного повеселишься. Жизнь стала мрачная… Никакой отрады не видишь ни для души, ни для тела… Слушай, прапорщик, как тебя зовут, а?.. Меня Василием, а тебя?