— Ну-ка, пойди, Котов, к казакам, — проговорил Свиридов. — Скажи, чтоб раза два стрельнули для страха поверх толпы.
— Разойдись, стрелять будем!..
— Сотня, — звонко выкрикнул Котов, — к стрельбе готовсь!.. Пли!..
Прогрохотал залп. В толпе кто-то истерично выкрикнул:
— Ой!.. Убили… Убили, проклятые!..
Толпа в страхе отхлынула в стороны. Среди казаков послышались ругательства:
— Дурило, ты, никак, в сам деле в людей стрельнул?
— Ну и стрельнул, а те какое дело?
— А такое, что на мушку тебя посажу! За что людей убиваешь!
— А ну, попробуй. Я те вперед посажу.
Казаки дали еще залп поверх толпы и цепью, не опуская ружей, окружили склад, вплотную подошли к хмельным казакам, стоявшим с винтовками у склада.
— Куда лезете? — кричали охранявшие склад, потрясая винтовками. Постреляем, так вашу!..
— А что вы за хозяева такие? — орал на них в ответ урядник Юшкин. Попили спирту, набрали с собой, а теперь уметайтесь отсель!.. Теперь черед наш…
— А кто вы такие будете?
— Мы-то? — горделиво покрутил ус Юшкин, — фронтовики! Народ отчаянный. Чуть чего — секир башка.
Казаки поддержали своего урядника:
— Мы — мамонтовцы! Головы поотрываем…
— Вдрызг разобьем, не злите нас.
— Мы с вами драться не собираемся, — прозвучал урезонивающий голос со стороны склада. — Помиримся. Хватит и нам и вам.
— Хватит!
— Валяй, ребята, к нам!..
Казаки из бригады Чернышева бросились к охранявшим винный склад, смешались с ними, стали обниматься.
Четвертая кавдивизия шла в авангарде Первой Конной почти без боев. Белые торопливо отходили к Ростову. Многие тысячи казаков и солдат сдавались в плен. Но иногда вдруг вскипали ожесточенные, кровопролитные схватки с какой-нибудь офицерской частью и быстро заканчивались победой конармейцев.
Однажды в Донбассе, у одного небольшого шахтерского поселка, был остановлен шквальным ружейным и пулеметным огнем белых шедший впереди 19-й кавалерийский полк четвертой кавдивизии, в которой служил Митя Шушлябин.
Конармейцы спешились и, передав коней коноводам, которые тотчас же увели их в балку, короткими перебежками пошли в наступление на белых, окопавшихся у поселка. Но атака конармейцев не дала результатов. Силы противника были значительные, и они оттеснили красных.
Завязалась упорная битва. Белые накрепко засели в окопах и не хотели их оставлять. Сколько ни бросались конармейцы в атаку, белые их отбивали.
Командир 19-го полка, краснощекий детина лет тридцати, перекрещенный боевыми ремнями, беспокойно бегал среди своих бойцов, до хрипоты крича, ободрял их и призывал к новой атаке. Но старания его были безрезультатны. Солдаты слишком устали. У противника было явное преимущество.