— Может, Иван Гаврилович, сядем на трамвай? — предлагает Виктор.
— Да ты глянь. Там и сесть-то некуда… Пойдем уж так, кстати, листовки разбросаем…
Семаков с Виктором направляются на вокзал. Ростово-Нахичеванскому подпольному комитету доподлинно известно, что буденновские полки уже подходят к городу. Вся подпольная организация на ногах, она вооружилась и вооружила многих рабочих ростовских заводов. Все с нетерпением ждут сигнала подпольного комитета, чтоб начать вооруженное восстание и помочь Красной Армии захватить город.
Семаков и Виктор посланы на вокзал выяснить положение. По слухам, там уже вторые сутки стоит состав из Новочеркасска с золотом Донского правительства. Возникла идея — нельзя ли захватить это золото или во всяком случае, если к этому представится возможность, задержать состав до прихода Красной Армии.
— Иван Гаврилович, — воскликнул Виктор. — Да брось ты эту брехливую газету! Что ты нашел в ней хорошего?
— Нет, постой, постой, крестник, — продолжая на ходу просматривать газету, сказал Семаков. — Тут есть любопытные вещи… Вот, например, послушай!
Они остановились. Семаков стал читать:
«Пролежав более месяца в лазарете, не видел за это время улиц города. Теперь я выздоравливаю, можно выходить гулять, но во время боя с красными я лишился брюк и сапог. Не имею возможности их приобрести и получить помощь от родных, так как они в Киеве. Я покорнейше прошу добросердечных людей откликнуться и пожертвовать мне брюки и сапоги. Хочется ведь и мне попраздновать светлое Рождество Христово.
Прапорщик Р у д а к о в».
— Вот так вояка! — рассмеялся Семаков. — Так навоевался, что растерял портки и сапоги…
Виктор даже не улыбнулся шутке своего друга. Он был под впечатлением, которое произвело на него сообщение Васи Колчанова о смерти Марины.
«Нет!.. Нет!.. — с горечью подумал он. — Не верю!.. Неужели я не увижу ее больше?»
Переживая свое горе, Виктор похудел, в глазах затаилась печаль.
Семаков пристально посмотрел на юношу.
— Нет, крестник, так никуда не годится, — покачал он укоризненно головой. — Надо взять себя в руки. Так распускаться большевику не годится.
Виктор молчал.
…На вокзале лихорадочная суета. Ошалело мечутся по перрону люди с узлами, чемоданами, торопясь сесть в отходящие на юг поезда. У вагонов крики, давка, ругань, плач…
— Удирают, сволочи! — усмехнулся Семаков. — Почуяли…
Рассовывая листовки в карманы, узлы и корзины толпящихся на платформе пассажиров, Виктор и Семаков скоро разыскали то, что им было надо. На четвертом пути стоял состав из пяти вагонов: одного классного и четырех товарных. Состав плотным кольцом окружала атаманская гвардия в серых папахах с голубыми верхами.