Но Рэтт молчал и время от времени переворачивал карты, словно бы это занятие было самым важным в его жизни. Он недовольно хмурился, когда карта оказывалась не той, какая была нужна.
Старый Батлер подошел к столу и смахнул карты на пол.
Только тогда Рэтт спрятал руки под стол и пристально посмотрел на своего отца.
— Каролина Паркинсон этой ночью была с тобой? — строго спросил отец.
— Да, ее выгнали из дому, вернее, ее не пустили в дом.
— Я бы тоже не пустил свою дочь, если бы она целовалась с таким мерзавцем, как ты.
— Отец… — попробовал возразить Рэтт.
— Молчи, мне надоели твои выходки, и я не хочу слушать никакие объяснения. Каждый раз у тебя находятся оправдания. Но во всех несчастьях виноват сам человек, тот, с кем они происходят. А тебе мало своих собственных, ты еще доставляешь их другим.
— Но, отец… — вновь возразил Рэтт Батлер.
— Нет, молчи! — отец предупредительно поднял руку, — говорить буду я.
— Что ж, говори, я слушаю.
Казалось, Рэтт потерял всякий интерес к происходящему. Такие разговоры случались и раньше и ничего хорошего этот не предвещал.
— Сколько раз я тебя предупреждал? Сколько раз я тебя уговаривал? Мне приходилось оплачивать твои карточные долги, а ты знаешь, как это унизительно. Но то, что ты совершил этой ночью, переполнило чашу моего терпения. Ты соблазнил невинную девушку, едва не убил ее брата.
— Я мог бы тебе все объяснить, — вставил Рэтт Батлер, — но ты не хочешь слушать меня, отец, поэтому я буду молчать — и поступай как знаешь.
— Я уже все решил, — грозно проговорил Чарльз Батлер. — Тебе не место в этом городе. Мне надоело краснеть за тебя, тебе не место в моем доме. С сегодняшнего дня ты для меня умер — у меня больше нет такого сына, Рэтта Батлера.
— Но, отец! — воскликнул Рэтт. — Надо же быть милосердным!
— Я был к тебе снисходителен столько лет и это тебя ничему не научило. Я позволял тебе делать все что угодно, думая, что с возрастом это пройдет. Я позволял тебе жить так, как ты этого хотел, но теперь понял, что ошибался. Ты не хотел учиться, ты не хочешь найти себе достойное занятие.
— Но ты же знаешь, отец, я пытался, но мне все это не нравится, мне все наскучило.
— А вот соблазнять невинных девушек, — спокойно добавил отец, — играть в карты, делать долги тебе не наскучит никогда, потому что это легко и расплачиваться приходится не тебе, а другим, — Чарльз Батлер двинулся к выходу.
Рэтт хотел остановить отца, попытаться ему объяснить, но понял: тот будет неумолим, ведь старый Батлер отличался железным характером и никогда не менял своих решений.