Катя Азимова, убийц которой он так и не нашел.
Происходящее казалось невероятным, немыслимым; пространство вокруг Вересня сжалось до размеров стереоскопической трубы – с Катей на противоположном ее конце. Живая и здоровая, девушка улыбалась Боре, а в ее руке был зажат бокал.
– Привет! – сказала Вересню Катя, не разжимая губ.
– Привет, – прошептал он.
– Забыл про меня?
– Нет.
– Врешь. Я ведь больше не снюсь тебе.
– Это ничего не значит. Ничего.
«они сядут на коней, один белый, другой каурый, и поскачут далеко-далеко, ураганный вихрь подхватит их и унесет в самое красивое место на свете, туда, где никто не бывал, и никто не знает, как там красиво, и растут там неведомые цветы с необычайным ароматом, и неизвестно, что будет, если вдохнешь этот аромат, – может, обернешься цветком, и райская птица, раскинув крылья, садится и опускает клюв в самый нектар, крылья хлопают, и она взмывает высоко-высоко, унося лучшее, что есть у меня, мой нектар уносит в нежном клюве райская птица, ее пышные причудливые перья сверкают на солнце, но еще ярче сверкают они в лунном свете, и птица несет меня высоко-высоко, оттуда взору открываются наконец и поля, и леса, и реки – это буквы, которыми написано то, что я хочу знать, хочу знать больше всего на свете».
О, да.
В груди у Вересня остро закололо, но источником боли оказалось не его растерянное сердце, а коготь Мандарина, снова перекочевавшего на грудь хозяину. Дурацкий парень вернул следователя к реальности, где Катя Азимова была лишь отпечатком, фигурой на снимке – одной из трех. Две других – мужские – обсуждали сейчас Литовченко и Миша.
– Это и есть Лоденбах? – спросил Литовченко.
– Тот, что в центре? Нет, это Гвидо Россетти, экс-чемпион по стендовой стрельбе. Мы выходили на него… В рамках дела о педофилах. Но допросить Россетти не удалось – он был застрелен. А Лоденбах – второй. Стоит за спиной Россетти.
– У вас с его изображениями тоже негусто.
– Все, что есть.
– Эти двое как-то связаны?
– Прямых доказательств знакомства не установлено.
– А девушка?
– Возможная спутница Лоденбаха.
– Подружка? – продолжал наседать капитан. – Что говорит подружка?
– Я сказала – возможная спутница, – Миша нахмурилась. – Это не одно и то же. Мы не знаем, кто эта девушка.
– Катя Азимова.
Голос Вересня прозвучал, как гром среди ясного неба. Литовченко и фройляйн комиссар синхронно повернули к нему головы.
– Двадцать три года. Уроженка Челябинска. Работала в модельном бизнесе, в том числе – в Европе. Убита два года назад.
Капитан присвистнул:
– Не многовато ли трупов для одной фотографии?