– Быстро нас нашел? – спросил Вересень, пропуская капитана в квартиру.
– С такими опознавательными знаками вообще не парился. Жаль, только одна доска на весь дом. Надо бы еще одну, для симметрии, – с тобой и Мандарином.
– Не смешно.
– А я и не смеюсь.
– Что это ты лежак притащил?
– Ну, как же, – почему-то смутился Литовченко. – Первый раз в доме. Без гостинца не положено.
– Да есть у него уже один такой.
– Теперь будет два.
В это время из комнаты выглянул дурацкий парень, и капитан обрадовался ему, как родному. Придерживая пакет (в котором что-то все время подозрительно звякало), он поставил лежак на пол перед собой, и взору изумленного Вересня открылась подушка со смешными мультяшными котами и рыбками. Мандарин немедленно влез в подарок, принесенный Литовченко; повертелся, устраиваясь поудобнее, а затем неожиданно перевернулся на спину, выставив на всеобщее обозрение голое розовое пузо.
– Смотри, ему понравилось! – разулыбался Литовченко. – Носи на здоровье, малыш! И не забывай про дядю Витю.
– Ты разве дашь забыть? – проворчал Вересень. Впрочем, совершенно беззлобно.
В принесенном Литовченко пакете оказалась бутылка водки, упаковка баночного пива и три огромных вяленых леща. Все это было расставлено на индийской Розе ветров, после чего Вересень отправился на кухню, сооружать нехитрую закуску. Когда он вернулся, то застал Литовченко стоящим перед доской; тот задумчиво почесывал переносицу зажатым в руке лещом и не сводил взгляда с фотографий Кристины Бирман.
– Лихо, – сказал капитан.
– Наглядно, – ответил Вересень, на ходу пресекая попытки дурацкого парня стянуть со столика две оставшихся рыбины.
– Давно практикуешь такую писанину?
– Это не писанина. Это взгляд на существо дела. Упорядочивает мысли и не дает потеряться деталям.
– Ну-ну. А Тимбукту здесь каким боком?
– Упоминалось в записке, которая была адресована покойному.
– Что за цыпочка? – подойдя к доске поближе, Литовченко щелкнул пальцами по снимку.
– Кристина Бирман. Она же – автор записки.
– Скромной труженицей ее не назовешь.
– Разве что скромной труженицей алькова.
– Так я и подумал, – капитан ухватился за кончик фотографии с мертвым телом Крис, распростертым на земле. – Тоже она?
– Увы. Могла быть ценным свидетелем, но теперь ничего никому не расскажет.
– Еще одно убийство на нашу голову?
– Несчастный случай. Сорвалась с подоконника в собственной квартире через несколько дней после исчезновения Лоденбаха.
– А до этого успела… мм-м… подружиться с ним и вступить в переписку? Точно несчастный случай?
– Я разговаривал со следователем, который занимался ее делом. На идиота не похож и вообще… толковый мужик. Если бы там торчали какие-нибудь уши, он бы обязательно их вытянул.