— Евгений Владимирович, у нас проблема с поставщиками. Рыбу не подвезли, а у нас банкет назначен. Вы когда будете?
— Слушай, Глеб, а ты тоже проходил эти курсы по улучшению жизни? — поинтересовался Лычкин у своего заместителя.
— Да, конечно. А что?
— Тогда реши проблему сам, ладно? Ты же успешный. А я в этом ресторане больше не работаю и тебе не советую, — он выключил телефон. Бросил взгляд на шкаф и заметил ключ. Быстро открыл дверцу и сгреб горстку паспортов в сумку. После чего запер сейф и положил ключ на место.
Щербаков зашел в кабинет со школьной тетрадкой в руке. Лычкин открыл первую страницу и прочитал имя своей матери. К горлу подступил ком, и он поспешно вышел из кабинета.
Дождь смешивался с его слезами, когда он вышел из кофейни, где перечитал свои скудные записи. Если он решился на эксперимент ради дочери, значит, очень ее любил. В ближайшем ларьке купил букет красных роз и поехал на Митинское кладбище. От сорок второго указателя, десятая могила. По иронии судьбы сегодня оказался день смерти его матери. Евгений надеялся, что на могилке, как положено, стоит памятник с фотографией, но увидел лишь покосившийся металлический крест, на котором черной краской чья-то равнодушная рука вывела: «Лычкина Антонина Алексеевна». Далее следовали годы жизни и смерти, а потом стандартная надпись «Светлая память», которая больно царапнула по сердцу, напомнив о собственном предательстве. В носу защипало, и он тихо сказал: «Прости меня, мама», а потом долго, словно это могло помочь, прибирался на могилке. Уходя, оглянулся: красные розы издалека казались каплями крови.
* * *
Пока ехал в автобусе, позвонила Карина. Виноватым голосом сказала, что свидание отменяется. У нее дела. Расстроенный Евгений спустился в метро. Если он не хочет провести еще одну ночь на скамейке, надо решать вопрос с жильем. Он вышел на «Краснопресненской» и, купив газету, направился к скверику возле Белого дома, где занял скамейку подальше от детской площадки. Радостные крики детей действовали на нервы. Лычкин набрал с десяток телефонов агентов, прежде чем попал на собственника. Одинокая пенсионерка сдавала комнату недалеко от метро «Первомайская» за десять тысяч рублей в месяц. Лычкин поехал по названному адресу. Тамара Михайловна оказалась приятной полной женщиной в очках с седыми короткими волосами, в которых преобладал чернильный оттенок. После внесения аванса Тамара Михайловна накормила его борщом, и они мило побеседовали. Потом Лычкин ушел к себе, разобрал сумку и растянулся на диване. После проведенной на скамейке ночи испытал облегчение и даже подумал, что заснет, но не смог. Решил завтра же поехать в Шатуру. Захотелось перечитать свои записи. Когда полез в сумку за тетрадкой, наткнулся на украденные паспорта, о которых забыл. Начал их перелистывать, разглядывая фотографии. Что если проехать по этим адресам и раздать их родственникам? Но тогда придется рассказывать собственную историю. Вот наивный. Вероятно, их квартиры принадлежат, подобно его собственной, другим людям. Вздохнул, открыл последний паспорт и увидел лицо Эвелины. Вгляделся внимательнее. У нее тоже был этот затравленный взгляд зверька, попавшего в западню. Может и неудивительно, что она не хотела знать, что случилось в ее жизни. Перевернул страницу паспорта, куда включали детей, и обнаружил запись о трехлетней дочери. Должен ли он сообщить ей об этом? Евгений сложил документы и сунул в ящик стола. Он разберется с ними позже, когда решит, что делать с фирмой.