— Хорошая мысль, — отозвалась Оля. — У нас есть один мальчик, который так учится с восьмого класса, он чем-то болеет и к нему учителя приходят на дом.
— Предоставь это мне, я все устрою, — ухватилась за эту идею Вера Ивановна. — Я поговорю с директором и классным руководителем. Они должны пойти тебе навстречу.
— Вера Ивановна, но только экстерном, я не сяду больше за парту и не надену школьную форму.
— Хорошо, пусть будет экстерном. А ты сможешь все сама-то учить?
— Она очень способная, я буду ей помогать, — вступилась за меня моя подружка.
— Да, смогу, — я сделала паузу и добавила: — если захочу.
— Вика, представь, что будет с мамой, когда она узнает, что ты не учишься. Ты должна это сделать ради нее.
— Я думаю, что маме еще долго будет не до меня.
— Давайте выпьем за Вику, она у нас такая необыкновенная. Я горжусь тобой, — Ольга подняла бокал.
— За тебя! — отозвалась Вера Ивановна. — Видимо, творческие натуры твоих родителей передались тебе в виде деловой хватки.
— Спасибо, даже не знаю, чтобы я без вас делала, — я выпила шампанское залпом и достала из кармана сигареты.
Вера Ивановна и Оля молча смотрели на меня круглыми глазами.
— Вы не прогоните меня, если я закурю? — улыбнулась я.
— Виктория, девочки не должны курить!
— А я уже не девочка, — глупо хихикнула я и затянулась.
За столом воцарилось молчание. Потом Вера Ивановна потянулась к моей пачке за сигаретой. Она курила, только когда была очень взволнована.
— Господи, если бы твой отец был жив, он бы этого не допустил, — выдала Вера Ивановна после нескольких затяжек.
— Если бы мой отец был жив, то ничего этого бы не было. Я могла бы жить с ним, но ему не нужна была только я, ему нужна была моя мама и ее любовь, а без нее он жить не хотел, поэтому и придумал якобы случайно оступиться.
— Что ты говоришь? — возмутилась Вера Ивановна. — Это же был несчастный случай.
— Просто он представил это как несчастный случай, — твердо сказала я. — Он не хотел, чтобы мама винила себя в его смерти и больше всего он не хотел выглядеть слабым. А самоубийство — это слабость.
— И у тебя есть доказательства? — спросила Вера Ивановна.
— Нет, он не оставил записки, если вы об этом. Просто когда он прощался со мной, он говорил такие слова, как будто уходил навсегда. Он уже тогда все решил. А еще я слышала, что Сергей Петрович, тот, что был с ним в экспедиции, рассказывал на кухне, что все это было очень странно, участок был очень легким, а он как будто нарочно поскользнулся.
— Господи, как все это страшно, — Вера Ивановна посмотрела мне в глаза. — Ты не рассказывай это маме никогда, хорошо?