вдруг сверкнул озорной огонек, – давай снова к ювелирам заглянем!
– Зачем?
– Серьги купим.
– Вот уж не нужно! – Младший снова дернул за кафтан. – Мы ведь с самого начала решили из своих отдать.
– Не хочу им мои серьги дарить! – Исилай упрямо вздернул подбородок. Покосился на брата и виновато поправился: – То есть наши серьги. Вот купим здесь что-нибудь попроще – и подарим.
Младший промолчал. Оборот насчет «моих» и «наших» на него, кажется, подействовал сильнее, чем можно было предположить.
– Ну давай к ювелирам зайдем все-таки! – Теперь старший говорил извиняющимся, жалобным голосом, но, сообразив, что такое не подобает мальчишке-подростку, осекся.
– Ладно, поторопимся только, – неохотно ответил Яши. – У тебя денег сколько осталось?
– Еще много! – обрадованно произнес Исилай, потянулся к карману и тут же испуганно ойкнул. На него даже покосились.
– Что?!
– Нет денег! Только что были – и нет!
– А кошелек?
– И кошелька тоже! – Исилай лихорадочно огляделся по сторонам, потом опустился на корточки и зашарил по земле, но тут брат крепко потряс его за плечо:
– Не глупи. Быстро убираемся отсюда!
– Да, точно. Я его, должно быть, когда мы покупали персики, уронила, – (толчок в бок), – уронил… Посмотрим там!
– Ну ты и дура, – (толчок в бок), – то есть дурак! Нечего там смотреть. И не потерял ты его вовсе.
– А что же?
– Тебе объяснить?
Разговор этот происходил на бегу. Вот уже перед ними окраина рынка – лишь тут младший из мальчиков остановился и старшему, которого чуть ли не волоком за собой тащил, остановиться позволил.
– Мы как-то не так расплачивались, – сказал он брату, все еще недоумевающему. – Я это давно заметил, еще возле трюкачей. То есть заметил, что другие это замечают. Так что на твой… наш кошелек кто-то уже давно глаз положил. Надо было мне его нести…
– Почему это? – обиделся Исилай. – Деньги должны быть у старшего!
– Или у служанки… То есть слуги.
– Слушай, ну прости ты меня наконец, глупость с языка сорвалась! Каждый, кто нас сейчас видит, понимает: по старшинству, конечно, разница есть, не может ведь не быть, но так-то никто из них другому не слуга. Потому что близнецы. Одна кровь.
Подумав, Яши вдруг рассмеялся, махнул рукой:
– Ладно… Так даже к лучшему. Идем домой прямо сейчас, раз уж все равно не на что серьги покупать.
– А вот и не к лучшему! И не прямо сейчас! И есть на что! – Исилай вновь упрямо вздернул подбородок. – К меняле зайдем. Там рядом, тоже под крышей, помнишь, сидел такой седобородый?
– Помню. – Яши в недоумении пожал плечами. – Ну и что мы у него менять будем?