Каким-то шестым чувством я вдруг понял, что зверюга и впрямь голодная. А еще очень молодая. То ли чешуйки мелкие, то ли шипы на загривке светловаты… Черт! Да откуда я все это знаю?!
— И-и-щ-щ! — проверещала гашшара жалобно.
И будь я проклят, если в этот момент она не плакалась о двухдневном отсутствии нормального питания!
— Нет, и не дави мне на совесть! — выдохнул я. — Понимаю, что ты жрать хочешь, но он мне живым нужен. Лучше лети к храму, там покормят. Вкусно, между прочим. Мне рассказывали, для вас там мясо держат. Знаешь, где храм?
Зверюга повела носом, а потом взлетела, обдав нас порывом ветра и колючими комочками земли. После чего уверенно взяла курс на запад, в ту сторону, откуда мы пришли.
— Вот и умница! — вдогонку ей крикнул я.
А потом сел на землю, обхватил гудящую голову руками и тихо рассмеялся. Ай да Шер! Значит, не просто нового жреца-милашку повидать приходила, но и «проапгрейдила» информацией о своих любимицах? Оригинальный способ обучения через поцелуи. Признаю.
— Алекс? — встревоженно позвал Виан. — Ты чего?
— Ничего. Все нормально, — отмахнулся я и поднялся.
Не стоило его лишний раз нервировать, а то решит еще, что эльф-напарник умом тронулся.
За день пути по Дикой пустоши гашшары подлетали к нам не единожды. Правда, приказам, слава богу, подчинялись и Виана не трогали. При этом я окончательно убедился, что и впрямь их каким-то образом различаю. Руку готов на отсечение дать, что все змеюки, которых мы встретили, были разными и разного возраста.
Сначала сей факт казался забавным, но уже через несколько часов пути по пеклу на все различия чешуйчато-крылатых стало абсолютно наплевать. Хотелось лишь одного — разбить лагерь с палаткой из зачарованной ткани и отдохнуть, а продолжить путь ночью, но Виан запретил.
По словам напарника, с закатом на Дикой пустоши из-под земли выползают какие-то здоровые, размером с полруки, насекомые. Которые, если верить его описанию, представляют собой нечто среднее между нашими скорпионами и сколопендрами. Кусачие и даже вроде бы ядовитые. Днем они прячутся от жары в трещинах, а ночью у них наступает период активности. Собственно, поэтому и гашшары — ночные охотники.
Короче, после таких пояснений вечера я ждал с не меньшей неприязнью. Ибо перспектива провести ночь в месте, кишащем всякой дрянью, — то еще удовольствие. Нет, я — парень небрезгливый, но… черт побери, совершенно не хотелось, чтобы какие-то мерзкие сколопендры по мне ползали и уж тем более кусали! Пусть Виан и утверждал, что палатка магически экранирована от проникновения насекомых, но мало ли? Вдруг в моем присутствии магия даст сбой? Или мне в туалет приспичит посреди ночи?