На опушке леса стоял мальчик и смотрел на Троя.
Трой не двинулся с места, когда мальчик направился к нему. Парнишка лет двенадцати с заплатами на рубашке и на штанах, с длинным зеленым прутом в руках. Густые светлые волосы нависали над веснушчатым лицом, а босые ноги месили грязь. Возле Троя он молча остановился.
– Дождь перестал, – сказал Трой.
– Ты не так говоришь, как все ниггеры, – сказал мальчик. Сам он говорил с акцентом жителя деревень Виргинии.
– Я из Нью-Йорка.
– Впервые вижу ниггера-янки. Ты потерялся?
– Нет, просто иду на Юг. Попал под дождь и потерял дорогу. Шел в Вашингтон. Не знаешь, где туда дорога?
– Знаю, конечно. Вон до тележной колеи, а там налево до Тайсонс-Корнерс, а там дойдешь до бугра. Дурной ты какой-то, даже этого не знаешь.
– Я же тебе сказал, что я не отсюда.
– Пеструха, душа из тебя вон, пошла оттуда! – Пастушонок резко повернулся и побежал за коровами.
Трой смотрел ему вслед, чувствуя, как его отпускает напряжение. Первая встреча прошла нормально. Правда, всего лишь с мальчишкой. А как будет с другими? Во всяком случае, одно было ясно: нельзя говорить как янки. А удастся ли изобразить негритянский акцент? Иес, сар! Надо постараться, от этого может зависеть жизнь. Этого акцента он в свое время наслушался от неотесанных новобранцев с Юга. В армии их приходилось даже учить читать. Иес, сар. Звучит фальшиво, значит, придется потренироваться. Послушай, как говорят другие негры, и говори так же. А пока для верности разговаривай как можно меньше.
Мальчик и стадо скрылись за поворотом. Трой повернулся к ним спиной, забросил сумки за плечо и пошел в другую сторону. По дороге ощупал карманы, все было на месте.
Впереди лежал Вашингтон, округ Колумбия, – столица.
И где-то там был полковник Мак-Каллох. Им предстояла встреча, о которой полковник пока еще не знал.
Когда Трой дошел до размокшей колеи, солнце уже прилично припекало ему спину. Было еще раннее утро, а он уже вспотел, как лошадь. Днем вообще будет духовка. Ему пришлось снять куртку, от которой уже шел пар. Дорога представляла собой две колеи, наполненные грязью и прерываемые ухабами. Трой пошел по травянистой обочине. После очередного подъема ему открылся вид на тесовые крыши среди деревьев. Тайсонс-Корнерс. Деревню окружали поля окрестных ферм, а прямо впереди рядом с дорогой стояло ветхое строение.
Даже и не строение – это слишком громкое слово. Скорее, хижина. Такие жалкие жилища он раньше видел во время каникул только глубоко в лесных дебрях вокруг Миссисипи. Грубые сооружения из некрашеного леса, покоробленного дождями и солнцем. Точь-в-точь такая. В щель между досками можно было руку просунуть. Дверь открывалась прямо в слежавшуюся дворовую грязь. Половину хижины затенял старый дуб, а под дубом сидел старик, молча наблюдая за Троем. Черная кожа изрезана морщинами, а на голове оставалась пара пучков седых волос. Старик был одет в какие-то древние заплаты. Трой кивнул ему, подошел, но старик не шевельнулся.