Ухают невидимые птицы. Чавкают в тине гигантскими перепончатыми лапами пугающего вида ящерообразные монстры: динозавры не динозавры, драконы не драконы. Ужас — зубастый и чешуйчатый. Шипят из-под кочек двух- и трёхглавые змеи. Перепархивают с одного призрачного ночного цветка, источающего дурманящий аромат, на другой умопомрачительной красоты бабочки с крыльями размером с ладонь. Но не дай бог, залетит этакая красота в окно — за пару минут крови высосет достаточно, чтобы ты потерял сознание.
В десятке шагов передо мной заканчивается сектор. Полное впечатление, что отрезали по прямой линии два куска от разной местности — болота и густого дремучего леса, — механически совместив их на плоскости. Наша машина — на болотной стороне.
Мы сбились с дороги, неверно поняв объяснения местного жителя. Долгий путь по открытой жалящему солнцу насыпи истомил. Блеснула впереди вода — как же велика была наша радость! Ты уже на ходу начинала расстёгивать блузку, предвкушая купание.
Увы, то оказалась не река и даже не озеро. Мы вышли к бесконечным, куда ни глянь, болотам. Нет больше сил искать другое место по нестерпимой жаре, и, обнаружив поросший причудливо извитым кустарником островок, валимся, срывая одежду, на кинутое в топкую зелень покрывало — остывать в тени.
Не так давно начались наши встречи наедине, я ещё робею. Твоя ласка волнует и удивляет одновременно. Не привыкла ко мне и ты, повторяешь раз за разом:
— Так не бывает… Это всё на самом деле?
Там впервые и поссорились. Спешно собираясь уходить, ты глубоко порезала осколком палец и рассерженно вырывала его, сопротивляясь моим попыткам слизать кровь с раны и перевязать её тут же оторванной от чего-то тряпочкой. Негодующая, не желающая принимать мою помощь, ты и в гневе была прекрасна…
Назавтра долго писал покаянное письмо. Дописался до того, что расплакался прямо на рабочем месте. Письмо порвал и, сдав дежурство, отправился к твоему дому — упасть в ноги, вымаливая прощение. Встретились, едва не столкнувшись, у порога. Простила. Палец, зажив, так и остался деформированным. Зашить бы следовало…
Но это было давно и в другом мире, который уже начал подёргиваться в сознании лёгким флёром нереальности. Жил ли я там, в самом-то деле? Иль то был сон, а мне и не выпадало никогда счастья иметь любимую, любящую жену, троих детей, бесконечно радовавших своими неисчерпаемыми весёлыми затеями? Примерещился ль мне маленький садик, зелёный домик под шиферной крышей, две шаловливые рыжие собаки и мудрый, всепонимающий кот, тихо мурлыкавший убаюкивающие песенки?