Пришлось вступиться.
— Старшая бригады, доктор Рат, — представил я напарницу.
— Где… слыхано! Мой муж… я… неуважение к традициям дома…
— Может быть, всё-таки займёмся больным? — попыталась направить переливавшуюся всеми оттенками багрового и алого даму в нужное русло Люси.
Я, воспользовавшись тем, что хозяйка отошла к окну и, отвернувшись, судорожно глотает холодный воздух, аккуратно взял мышку и переместил её под халат, в нагрудный карман рубахи.
— Посиди там. Похоже, на тебя здесь неадекватно реагируют.
— Вот ещё! — попыталась выбраться Люси.
— Посиди, посиди. А то, пока мадам будет бушевать, мы до больного не доберёмся.
Мышка, вняв моим доводам, притихла.
Супруга главнокомандующего твёрдым шагом подошла ко мне и с ненавистью объявила:
— О вашем неслыханном поступке, молодой человек, будет доложено вашему руководству.
Я попытался разрядить обстановку:
— Мадам, мы люди подневольные. С кем велят, с тем и работаем. (Люси, услыхав эти слова, негодующе вонзила мне коготки в кожу. Я стерпел.) Как супруга боевого офицера, тем паче военачальника, вы должны, безусловно, понимать значение дисциплинированного подчинения приказам вышестоящих.
Аргумент подействовал. Мадам смягчилась.
— Да, да, разумеется. Я вас понимаю, молодой человек. Дисциплина очень важна. И всё же… Скажите, это существо (с таким выражением лица обыкновенно произносят «дерьмо». Ах да, ей казарменными словами выражаться невместно. Не «дерьмо», a «merde») — действительно врач?
— Да, и высококвалифицированный. — Я решил подпустить немного лести. — Другого к вам бы и не послали.
Полковничиха покивала:
— Да, да. Туземцы в колониях иногда попадаются довольно сообразительные. Когда муж боролся с сепаратистами на островах, в его полку было немало туземных сержантов. Одного черномазого, помнится, даже послали учиться в метрополию, в военную академию. Вернувшись в полк, он дослужился, кажется, до капитана.
Мне пришлось повысить голос, чтобы заглушить возмущённые писки Люси.
— Это, безусловно, заслуга вашего мужа. (Я вообще-то знал о существовании Жувре и его неприглядной роли в оккупации этого мира чисто случайно, из рассказов, что слышали мы в Песках.)
Хозяйка собралась что-то сказать, но я постарался опередить её:
— С огромным интересом выслушаю, мадам, всё, что вы пожелаете мне рассказать. Прикоснуться к деяниям такого знаменитого человека — что может быть восхитительней! Но позволю себе вернуться к текущим делам. Мы здесь в первую очередь для того, чтобы оказать вам посильную помощь, сударыня. — И я вновь склонил голову и щёлкнул каблуками, искренне надеясь, что мадам не слышит доносящееся у меня из-за пазухи: