и
B – взаимоисключающие истории, то, как и должно быть, вероятность реализации
A или
B есть сумма вероятностей
A и B. Эти некогерентные истории образуют сходную с деревом структуру, где от каждой из альтернатив в заданный момент времени ответвляются альтернативы, соответствующие следующему моменту времени, и т. д. В этой теории гораздо меньше, чем в копенгагенском варианте, подчеркивается роль измерений. Рассмотрим кусочек слюды, в котором есть радиоактивные включения, испускающие альфа-частицы. Каждая испущенная альфа-частица оставляет след (трек) в слюде. Трек реален, и безразлично, кто – физик, другой человек, шиншилла или таракан – подошел к установке посмотреть на него. Важно, что направление трека коррелирует с направлением эмиссии альфа-частицы, а сам трек можно использовать для измерения эмиссии. До того как эмиссия произошла, все направления были равновероятны. Я благодарен Мюррею Гелл-Манну за помощь в написании этого раздела. См. также Gell-Mann, 135–177; Murray Gell-Mann and James Hartle.
Quantum Mechanics m the Light of Quantum Cosmology, в W H. Zurek, ed.,
Complexity, Entropy and the Physics of Information (1990), 425–459, и Equivalent Sets of Histories and Multiple Quasiclassical Realms, май 1996 г., www.arxiv.org/abs/gr-qc/9404013. Основой такого подхода является многомировая интерпретация квантовой механики, предложенная впервые Хью Эвереттом в 1957 г.
36 Литература об Эйнштейне и реализме завораживает. Этот раздел основан на работах Дон Ховарда, Джеральда Холтона, Артура Миллера и Йероена ван Донгена, указанных в библиографии.
Дон Ховард утверждает, что Эйнштейн никогда не был ни истинным махистом, ни истинным реалистом и что его философия науки с годами не слишком менялась. “С моей точки зрения, Эйнштейн никогда не был ни ярым “махистом” – позитивистом, ни сторонником “научного реализма”, по крайней мере в том смысле, в котором это философское понятие трактуется в конце ХХ в. Эйнштейн считал, что у научных теорий должно быть надлежащее эмпирическое подтверждение, но он не был позитивистом. Он считал, что научные теории должны описывать физическую реальность, но научным реалистом он не был. Более того, его точка зрения по обоим этим вопросам была более или менее неизменной с начала и до конца его научной деятельности”. Howard 2004.
Джеральд Холтон утверждает, что Эйнштейн прошел “длинный путь от философии науки, в которой главенствовали сенсуализм и эмпиризм, к пониманию, что основой науки является рациональный реализм… Редко ученые так радикально меняют свои философские воззрения” (Holton 1973, 219, 245). См. также Anton Zeilinger,