Для Мэрилин эта поездка помимо обязательств перед собственной компанией, «Мэрилин Монро продакшнз», представляла и познавательный интерес; что с очевидностью ясно из ее письма подруге:
«По сравнению с Калифорнией, Англия с ее игрушечными поездами, пыхтящими среди миниатюрных пейзажей, кажется крошенной и сказочной… Я до безумия жажду пройтись без зонтика под дождем, съесть настоящий ростбиф и пудинг по-йоркширски (полагаю, его умеют готовить только в Англии). Хочу купить твидовый костюм — он мне очень идет, да и я никогда в жизни не носила шитого костюма. Хочу покататься на велосипеде, и мне надо, чтобы кто-нибудь объяснил мне анекдоты из «Панча» — по-моему, в них нет ничего смешного».
Это любопытное и характерное понимание (или непонимание) Европы «стопроцентной американкой» так или иначе, но неприязненно почувствовали и те, кто ее принимал, и те, кто привычно наблюдал за съемками или за главными действующими лицами. Дело, конечно, не в том, что Мэрилин сравнивает Англию с Калифорнией, а не с Соединенными Штатами в целом (так и кажется, что само существование какой-то страны за пределами США для нее сюрприз), и не в том, что по американским масштабам Европа кажется игрушечной — возможно, Мэрилин перенесла на Англию размеры аттракционов только что открывшегося к тому времени «Диснейлэнда». Мне кажется, что антипатия англичан к Мэрилин возникла из психологических различий. Мэрилин совершенно явственно, кожей ощущала свой «звездный» статус поистине всемирных масштабов, с ее точки зрения, недоступный сознанию англичан, ведь подобный статус они допускают только для королевы. Потому практически все воспоминания английских свидетелей событий написаны тем холодным, насмешливым тоном, сквозь который всегда отчетливо видна неприязнь, если не вражда.
«Мэрилин Монро привезла в Лондон двадцать семь чемоданов, нового мужа, Артура Миллера, и массу собственных идей или, по крайней мере, идей Ли Страсберга… Страсберг и его жена Паула поддерживали в ней веру в ее огромный творческий потенциал, в возможность стать истинно театральной актрисой. Драматург рассудочного типа, Артур Миллер идеально вписался в ее новый автопортрет зажигательной женщины, приглашенной Артистки… Руководитель ее только созданной компании «Мэрилин Монро продакшнз», бывший фотограф и близкий приятель Милтон Грин, приобрел экранные права на пьесу Рэттигана. Мысль о фильме, в котором сэр Лоренс сыграл бы специфически свою роль, принадлежала Мэрилин. Кто-то, возможно Грин, добавил, что Оливье может и поставить фильм. Свежеиспеченная последовательница страсберговской школы познавательного исполнения, Мэрилин обратилась с этим вопросом к своему гуру. Он счел, что сама «возможность» этого