— А вот и я! — радостно сообщил Сашка, появляясь на кухне. — Чем нынче угощает уважаемая Клавдия Сергеевна?
— Ты садись, Александр Михайлович, — отозвалась Клюквина, — сейчас увидишь.
Саня умостился за столом, вожделенно потирая руки и широко улыбаясь. Однако при появлении на столе тарелки улыбка его как-то увяла.
— Что это? — шепотом поинтересовался Сашка.
— Овсяная каша, — хором ответили мы с Клавдией, а я со вздохом добавила: — Низкокалорийный и очень питательный продукт.
— Это я понимаю, но… Мне бы хотелось чего-нибудь посущественнее. Мяса, например, или рыбку. Я же мужик все-таки, а не клиент дома для престарелых!
— Это ты жене своей будешь рассказывать, — огрызнулась Клавдия, — мужик ты или пенсионер беззубый. А здесь, извините, ешь, что дают, а то и это отберу!
Сашка замолчал и принялся меланхолично пережевывать овсяную кашу. Мне было бесконечно жаль человека. Шутка ли — подсунуть на обед молочную кашу вместо хорошей отбивной! Когда с овсянкой было покончено, Сашка кисло улыбнулся и вежливо поблагодарил:
— Спасибо, Клава. Было очень вкусно.
— Молочка на десерт не желаешь? — любезно предложила Клюквина.
Заметив смятение в Сашкиных глазах, я поспешила встать на защиту мужской чести и достоинства, а заодно и желудка.
— Александр Михайлович желает кофейку с бутербродами откушать! — заявила я, буравя сестру грозным взглядом. — Ведь желаешь, Саш?
— Желаю, — быстро согласился он. — Мне, вообще-то, нельзя молочные продукты. С кислотностью что-то не в порядке. А от чистого молока потом, пардон, пучит…
Клавка фыркнула и отвернулась, а я принялась стряпать бутерброды. Отчего-то мне казалось, что на молоко и молочные каши Сашка до конца дней своих не сможет смотреть без содрогания. Саня в мгновение ока умял бутерброды, выпил кофе и сыто прикрыл глаза.
— Ну, что, Афоня, — обратился он ко мне, спустя
пару минут, — кассету уже прослушали? Есть что-нибудь интересное?
— А то как же! — сердито ответила Клавка. — Захватывающее повествование об английских пиратах и пиратских сокровищах! Покойный Коленька даже в своем почтенном возрасте просто бредил ими!
— Не смешно, Клавдия, — строго сказал Сашка. — Я ведь серьезно спрашиваю.
— А я серьезно отвечаю. На кассете действительно описание подвигов сэра Френсиса Дрейка. Правда, Афанасия?
— Угу, — почему-то смутилась я. — Но там не только про Дрейка. Просто Клава не стала дальше слушать…
— Ну, она не стала, а я с удовольствием послушаю. Ты со мной, Афанасия Сергеевна?
Я отрицательно покачала головой. Клавдию было жалко, а кассету я почти дослушала. Александр Михайлович пожал плечами и вышел.