В трудах Фоменко концепция Морозова предстает в модернизированном виде. Прежде всего, расширяется круг новых методик. Краеугольным камнем у Морозова были вычисления на основе астрономических «зацепок» в первоисточниках времени упоминаемых там солнечных и лунных затмений. Его последователи полностью восприняли опору на астрономическую датировку источников и произвели, наряду с проверкой подсчетов Морозова, много новых вычислений. Однако у астрономического метода была ахиллесова пята — расшифровка часто туманных указаний источника не была однозначной. Иногда даже невинная вольность переводчика (а работа велась преимущественно с переводами античных текстов), вроде замены глагола деепричастием, может создать впечатление, что говорится об одновременности процессов, в оригинале обозначенных как происходивших в разные часы или даже дни. При исследовании древних источников часто надо было еще доказать (а это оказывалось сложной задачей), что речь идет об описании астрономических явлений и что система образов в нем имела данный, а не иной астрономический смысл, что было правильно понято, о каких именно планетах и звездах — часто весьма неопределенно обозначенных — говорится в рассматриваемом тексте. Далее, нужно было установить с несомненностью, что вообще речь идет об астрономическом материале, что астрономические данные были записаны с минимально необходимой степенью точности, без чего они лишаются всякой ценности как материал для датировки. И что они были непосредственным наблюдателем небесного явления также без ошибок переданы автору рукописи, являющейся единственным дошедшим до нас источником, где упоминается данное явление, а тот — первому из последовательного ряда лиц, снимавших копию с этого манускрипта и копии с копий. Нередко указанное в документе расположение небесных светил повторялось несколько раз на протяжении последних трех — четырех тысячелетий, то есть, всего периода, от которого остались письменные источники, и исследователь должен избирать одну дату из нескольких возможных, причем он, естественно, останавливается на той, которая соответствует имевшемуся у него с самого начала представлению о хронологии древней и средневековой истории. Иногда описание затмения не содержит всех данных, необходимых для его точной датировки. В таком случае предлагаются дополнительные предположительные данные, причем сторонники традиционной и «новой» хронологии вводят такие дополнительные данные с расчетом получить подходящую для них дату. Возникает простор для натяжек, произвола в формулировании конечного результата. Вдобавок нужно еще выяснить и доказать, что астрономические данные содержат описание действительно наблюдавшихся в определенных месте и времени небесных явлений, а не знамений, призванных иллюстрировать какие-то идеи, или пророчеств, не имеющих связи с реальным расположением планет и созвездий. Либо дело может идти просто об учебных выкладках из старинного пособия по астрономии. Во многих случаях наличествует комбинация некоторых из перечисленных выше обстоятельств, что никак не укрепляет доверия к делаемым выводам. Иногда астрономического решения для определения даты составления того или иного документа вообще не удается подыскать на протяжении всей всемирной истории. Короче, интерпретация астрономического материала или его отдельных элементов определяет получаемый результат, что было доказано попытками и до и после Морозова найти «подходящие», с точки зрения традиционной хронологии, даты затмений, вычисление которых автором «Христа» стало исходным пунктом для его парадоксальных выводов.