Должен, конечно, должен! Без Лапшина ситуация здорово усложнялась.
Мы пошли по тропе. За оврагом тропа пошла почти по прямой. Небо над лесом посветлело, и без компаса было ясно, что мы идем на восток.
— С тропы нельзя сходить, товарищ майор! — прохрипел Лапшин. — Мины!
— Я понял, понял! — откликнулся я.
Мины. Откуда у партизан столько мин? Наверное, нашли склад Красной армии. А может, просто распространили слух… неважно, проверять нет времени, да и не очень хочется.
Тропа распрямилась и ушла вперед, теряясь в темноте.
— Что дальше, Лапшин? — спросил я.
— Через двести метров пост, — ответил Лапшин. — А дальше гать ведет прямо на базу. Дошли, товарищ майор!
Это точно, что дошли. Теперь наступает самый ответственный момент. Когда по моим расчетам до поста осталось метров сто, я приказал остановиться.
— Мы останемся здесь, — сказал я. — А двое понесут Лапшина к посту.
Старшим я выбрал невысокого, но крепкого парня со странной фамилией Голубец.
— Слушай внимательно, — сказал я Голубцу. — Донесете Лапшина до поста. Скажете, что несете раненого Лапшина по приказу командира разведгруппы Петерсона. Если вас пропустят на пост, то главное — быть в полной готовности. Пост берете в ножи без шума. Увидите Федорцова или Коровина, сразу их уничтожайте. Лучше без шума, но это уж как получится… Оружие есть?
У Голубца при себе был отличный нож, который русские именовали «финка», а также пистолет «люгер» — более известный у русских как «парабеллум».
— Давай, Голубец, действуй! — напутствовал я. — Если сегодня мы победим, обещаю тебе лично Железный крест и две недели отпуска в Берлин.
— За Берлин спасибо! — улыбнулся Голубец. Он подошел к носилкам, резво поднял их вместе с напарником и двинулся к посту. Мы залегли в кустах возле тропы, но расположились не очень вольготно, памятуя о минах.
Потянулось томительное ожидание. Я прислушивался до звона в ушах, в какой — то момент мне показалось, что я уловил голоса, но через короткое время решил, что это мне почудилось.
Вдруг впереди ударили выстрелы. Не могу утверждать, но первые два выстрела были из «люгера», почти одновременно с ними из «ТТ», а дальше пошла сплошная какофония стрельбы, вдруг оборвавшаяся ослепительной вспышкой разрыва гранаты.
Я до боли в глазах вглядывался в темноту в конце тропы, где совсем недавно прорезались вспышки выстрелов и вдруг буквально мне на голову свалился Голубец.
— Черт! Ты что, по минному полю бежал?!
— Когда в спину из пулемета в упор лупят, так и по минному полю побежишь! — тяжело дыша, прохрипел Голубец.
— Что случилось? Докладывай быстро!