— Да-а, похоже, у этих ребят до истины трудно докопаться, — согласился Вадим. — Ты, Павел, говорил, что только хохмили, анекдоты рассказывали, но упустил тот факт, что в руке убитого был зажат одноразовый шприц. Может, ты все же расскажешь правду?
— Ну, было, — вяло согласился Павел и отвернулся. — И я ширнулся. Но и маньяка в черном балахоне тоже видел. Он и убил Костю.
— А, — досадливо махнул рукой участковый инспектор, — слушать наркомана — только время терять. Буду передавать материалы в наркополицию. Вот только Клавдию Петровну жалко. Женщина вся высохла из-за такого сыночка.
Но Вадим продолжил свой допрос:
— Откуда ты знаешь, что Костя убит? Ты же, как и все, убежал?
— Лева сказал.
— Дорофеев?
— Он самый.
— Когда он сказал?
— Недавно. Он только что от меня ушел, перед вашим приходом. Лева видел, как утром санитарная машина увезла труп Кости.
— И маньяка он видел?
— Видел.
— В черном балахоне?
— Да.
— И круги у маньяка светились вокруг глаз? — ехидно прищурился участковый.
— Светились.
Сотрудники полиции дружно рассмеялись.
Вадим улыбнулся и, вздохнув, обратился к Павлу:
— Я, конечно, готов тебе поверить, но мне хотелось бы для подкрепления твоих и твоего друга Левы показаний поговорить с пацанами, которые еще не подсели на иглу, а только балуются слабенькими папиросками с травкой. В вашей компании есть такие?
— Есть. Двое. Недавно пристали. Братья — Сенька и Ванька Гунявые.
— Гунявые? Что, фамилия такая?
— Кликуха. Пацаны дали. Вонючие они. В подвале живут. Из детдома сбежали.
— Из детдома?
— Да, им всего по десять лет.
— Где их можно найти?
— Днем нигде. Днем они воруют. А к вечеру в свою норку забираются.
— И где эта норка?
— В старой пятиэтажке, что сразу за детским садиком.
— Хорошо, я поговорю с братьями. Ну а ты, Павел, думаешь с наркотиками завязывать?
— А я завязал, с сегодняшнего дня — век свободы не видать!
— Ой ли? А вот клянешься, как настоящий зек. Как мне известно, на зоне ты еще не был.
— Правильные сведения.
— Значит, от Кости нахватался?
— А что в фене плохого?
— Но что хорошего? Эта дешевая романтика может всю жизнь тебе загубить. Ты сейчас, можно сказать, на самом краю пропасти стоишь. И у тебя есть возможность не сделать этот последний роковой шаг. Подумай, Павел. Хорошенько подумай. У тебя есть к чему-нибудь стремление, кроме наркотиков?
— Сейчас нет. Но было.
— Какое?
— Я хотел спортсменом стать, каратистом. Чемпионом. Вам смешно?
— Нет, не смешно. Мечты у человека должны сбываться. И это во многом зависит от него самого. Но ты серьезно?
— Без понтов. Но что говорить — эта мечта в прошлом.