Что именно заставило Флорентину снова бродить по бесчисленным коридорам: воспоминания ли раннего детства, проснувшееся ли самосознание? Или же симбиоз этих двух понятий попросту нерасторжим? Как бы то ни было, некое чувство снова и снова заставляло девушку выходить из ее покоев и двигаться к замку в хаотичном направлении, избирая разные и непредвиденные пути, заводящие ее в отдаленные и заброшенные уголки, туда, где человек не появлялся, возможно, много лет или десятилетий. То были старые комнаты: спальни, каморки, подвалы, залы, галереи и множество других забытых всеми помещений. Везде витал дух запущенности, на всем мягким покрывалом лежала серая пыль. Флорентина воображала себя то Христофором Колумбом, открывающим terram incognitam[27], то храбрым Тесеем, ведомым нитью любящей его Ариадны. Ей казалось, что странный и извилистый путь неизбежно приведет к потрясающему открытию, которое станет ключевым в ее долгих изнурительных поисках и изысканиях.
Конечно, столь завидное упорство, пламенное желание и уверенность в собственных силах привели к ожидаемому триумфальному концу. Запущенность в некоторых частях родового замка, ввиду недостаточного количества прислуги, необходимого при величественных размерах поместья, сыграла на руку осчастливленной девушке. Все оказалось просто: как-то вечером она заметила отчетливый след от ботинок на полу одного из тупиковых коридоров, покрытом разводами пыли и песка, неведомо откуда появившихся там.
В этом коридоре почти не было окон: только под самым потолком светилось крошечное полукруглое оконце, еле пропуская жаркие солнечные лучи сквозь замызганные стекла, грязные, как и все вокруг них.
На этот раз девушка забрела действительно очень далеко от жилых комнат, что внушало долю страха, но природное и выпестованное любопытство было сильнее. Скудное освещение не позволяло оглядеться и рассмотреть в деталях окрестности, да и смотреть было не на что. Голые обветшалые стены с парой потемневших от времени бронзовых бра, пыльный испачканный пол и пожелтевшее окно составляли единственное убранство этого мрачного коридора. Идти дальше казалось бессмысленным, поскольку даже в полумраке было заметно, что это — тупик.
Флорентина хотела уйти прочь из негостеприимного места, но что-то потянуло ее в глубь темного прохода, противореча всякой логике и доводам рассудка. Интуитивное восприятие оказалось важнее. Какой силы было изумление девушки, когда она обнаружила незаметный, скрытый от чужих глаз альков с затемненной дверью, закрытой на массивный железный засов.