Боже милостивый!
Пиппа понимала, что должна быть благодарной, и крошечная частичка ее сердца была тронута речью дядюшки Берти, но в эту минуту она ощущала сильное родство с псиной у камина, которая чесала свой толстый облезлый зад и поскуливала.
Грегори спокойно посмотрел крестному в глаза.
– Берти, – начал он.
Физиономия дядюшки Берти приняла упрямое выражение.
– Это желание именинника, молодой человек.
– Берти, – невозмутимо повторил Грегори, хотя на Пиппу не посмотрел. – Я согласен, что леди Пиппа не молодеет.
Она выпрямилась. Ну и наглость! Это просто неслыханно!
– Уже одного этого достаточно, чтобы сделать ее идеальной кандидаткой на брак, – продолжал Грегори, – но… – Он замолчал на несколько долгих секунд. Настолько долгих, что они граничили с грубостью. – Но боюсь, леди Пиппа слишком эксцентрична в данный момент, чтобы стать женой и хозяйкой хорошо налаженного дома, тем паче обветшалого, который я предпочитаю. Видишь ли, я в ближайшее время не собираюсь жениться. Однако даю обещание позаботиться, чтобы она удачно вышла замуж за того, кто будет любить ее так же нежно, как и ты.
Сердце Пиппы поневоле согрелось. Он найдет того, кто будет нежно любить ее!
– На это могут уйти годы, – продолжал Грегори… годы? Она не настолько безнадежна! – Но клянусь могилой моей матери.
Интересно, подумала Пиппа, какой была его мать. Он никогда не говорил о ней. Но постойте-ка, а ее мнения они не собираются спросить? Ведь это нарушает все ее планы!
– Я не хочу замуж, – напомнила она всем, но никто не обратил на ее слова ни малейшего внимания. Даже собака не взглянула в ее сторону.
Дядя Берти потер подбородок.
– Это крайне необычное обещание, крестник.
– Это мой тебе подарок. – Лицо Грегори было серьезным.
Пиппа едва не зашипела. Подарок дяде Берти? А ее желания вообще не в счет?
Берти испытующе посмотрел на Грегори.
– Я его принимаю, – наконец сказал дядюшка. – Я старый человек. Пора передать эстафету тому, кто моложе и лучше.
Пиппа сидела с пылающим от негодования лицом и переводила ошеломленный взгляд с одного на другого. Этого просто не может быть.
– Никакой ты не старый, – возразил Грегори. – И я не лучше. – Он говорил тихо, и Пиппа уловила в его ответе какую-то сильную эмоцию.
Ее потрясло открытие, что она немножко ревнует. Грегори испытывает искреннюю привязанность к ее дяде и к матери, но не к ней.
Больше – нет.
А точнее – никогда.
– Я – ее отчим, – проквакал Жаба. – Это моя обязанность – выдать девчонку замуж.
– Заткнись, Уилфред. – Берти потрепал Грегори по колену.
– Да, помолчи, Уилфред, – добавила мама и с обожанием воззрилась на Грегори.