Он вновь распахнул двери бильярдной, и они вышли в сад.
– Прошу прощения за любопытство, но мне интересно, что привело сюда Дугала?
Пиппа плавно скользила впереди него по узкой дорожке.
– Понятия не имею, – ответила она через плечо. – Они с Элизой, должно быть, знают друг друга.
– Должно быть, – согласился Грегори.
Где же они?
Пиппа приостановилась, чтобы полюбоваться пышной гортензией.
– Эти цветы такие красивые, правда?
– Да. – Хотя, на взгляд Грегори, эта гортензия была ничуть не больше достойна комплимента, чем любая другая, виденная им.
Его охватило нетерпение увидеть Элизу, и пришлось приложить усилия, чтобы не стиснуть пальцы в кулаки и расслабить челюсть.
Пиппа вскинула на него свои яркие глаза, ореховый цвет которых сделался зеленым на фоне садовой растительности.
– Так непривычно видеть тебя не у дяди Берти.
А она откровенна, ничего не скажешь.
– Да, – согласился Грегори и понял, что так оно и есть. Ситуация казалась какой-то неправильной. Вероятно, в этом и есть причина его смутного беспокойства. То, что он видит Пиппу не в том месте. И ощущает ее нервозность.
Да, точно.
Она, казалось, замешкалась. Грегори был рад взять инициативу в свои руки. Одним ловким движением он обошел ее на дорожке.
– Если хочешь порисовать, вот там, через три гортензии, есть скамейка, которую ты, возможно, не заметила. – Он указал на восток. – Я найду Дугала и леди Элизу.
– Хорошо, – чуть слышно отозвалась Пиппа.
Он почувствовал, что она не испытывает к нему неприязни, в конце концов, это принесло облегчение, за которым быстро пришло чувство вины: он слишком холоден с ней. Чересчур холоден. Она же не виновата, что свободна, гораздо свободнее любого из известных ему людей, даже несмотря на то что общество – и дядюшка Берти в особенности, – сковывает ее обычными ожиданиями.
Как же ей это удается? Как она так хорошо научилась жить без своих оков?
– Увидимся через минуту, миледи.
В глазах ее промелькнула тревога.
– Да, – прошептала она.
Боже милостивый, она больше даже не пыталась это скрыть – ее что-то угнетало. Что-то, должно быть, происходящее среди флоры и фауны.
Но что?
Грегори широко зашагал по траве, оставив посыпанную гравием дорожку, и направился в дальнюю часть сада, где розовые кусты, словно прекрасные часовые, окружали статую Марса.
Где же, разрази их гром, Дугал и Элиза? Они же едва знакомы. Не могли же они…
Они были тут.
Позади Марса, справа, за деревом. Дугал прижимал ее к стволу и крепко целовал, ладонью странствуя по талии и лаская грудь.
А Элиза была словно другая женщина. Руки ее стискивали плечи Дугала, спина была выгнута ему навстречу, будто она никак не могла насытиться им.