Мойра вдруг заплакала, зажимая рот рукой, чтобы не разрыдаться.
— О, мистер Хартли, представляю, что вы подумали обо мне. Я не хотела, чтобы все так вышло, клянусь вам… Я не представляла… Умоляю, простите меня. Вы ведь никому не расскажете?
Хартли не мог понять, что происходит. Казалось просто невероятным, чтобы вдова не знала, чем неизбежно заканчиваются любовные сцены. Интересно, сколько лет было ее мужу?
— Не собираюсь хвалиться своим поражением, — бросил он мрачно.
— Поражением? Но… разве вам было неприятно?
Горькая усмешка скривила его губы.
— Почему же, мадам, я этого не сказал. Но когда мужчине показывают лакомый кусочек, ему хочется не просто созерцать его взором. Учтите это на будущее. Спокойной ночи.
Хартли подошел к двери, открыл ее.
— Простите, мистер Хартли, — сказала она ослабевшим голосом.
Он обернулся. Она еще прижимала пальцы к губам, но гнев уже прошел, осталась беспомощность. В глазах застыла надежда, что наказание не будет очень жестоким. Перед ним стояла не женщина, а ребенок, девочка лет пятнадцати, невинная, как дитя.
— Простите вы меня, леди Крифф, — произнес он растроганно.
— Вы еще не передумали взять нас с Дэвидом на прогулку завтра?
Он покачал головой в изумлении.
— Ну, вы не перестаете меня поражать, — сказал он и вышел.
Хартли направился прямо в свою комнату, чтобы обдумать событие. Разбитная вдовушка пригласила к себе, благосклонно приняла его объятия и всячески поощряла к дальнейшим действиям. Вдруг ни с того, ни с сего она разыгрывает оскорбленную невинность. Этого достаточно, чтобы сбить с толку самого Соломона, но она не останавливается на гневной ноте, а просит прощения и еще спрашивает, захочет ли он видеть ее завтра. Он решил, что она не в своем уме. Однако еще хуже было то, что он сам тоже, видно, немного тронулся, так как не мог не признаться себе, что хочет видеть ее и будет с нетерпением ждать встречи.
Завершив странные и тревожные размышления на эту тему, Хартли с беспокойством подумал о Понсонби, который хвастал набитыми деньгами карманами. Стенби мог за это время освободить его от лишней тяжести в тысячу фунтов.
К двери соседней комнаты подошел Мотт.
— Ну, что было? — спросил он.
Хартли с трудом понял, что Мотта интересует Стенби.
— Сегодня Стенби позволил мне выиграть несколько фунтов, — ответил он. — На завтра у нас назначена отдельная игра. Там мы сделаем наш ход. Приехал некий Понсонби, напился в стельку. Стенби, наверное, обчистил его.
— Спущусь вниз, посмотрю, как он, — сказал Мотт. — Скажу, что мой беспокойный хозяин требует поссет посреди ночи. Слуги не знают отдыха.