– Я не стану вмешиваться, – обещала она.
– Слава богу.
– Только если это не будет абсолютно необходимо, – добавила она.
Корзина упала на землю, цветы рассыпались. Он схватил ее за руки.
– Это не игра, Джорджи. Ты должна понимать все лучше других. Я готов обсуждать с тобой свои планы. Готов выслушивать твое мнение. Но между мной и Пирсом лежит не только твое письмо, – у нас есть неразрешенные разногласия. И на сей раз тебе лучше держаться подальше, слышишь?
В ее глазах мелькнуло опасение, но губы сложились в улыбку.
– О Маркус! – проворковала она. – Я так люблю, когда ты начинаешь командовать.
Он резко отпустил ее руку и наклонился подобрать разбросанные цветы.
– Прости, – ее голос смягчился.
Он почувствовал мимолетное движение – ее пальцы касались его плеча.
– Ты ведь знаешь, что я ненавижу неведение.
Он выпрямился и неохотно улыбнулся. По крайней мере, Джорджи не сердилась.
– Прими это как расплату за обман по поводу дуэли.
Она закусила губу, потом вздохнула.
– Будь я на твоем месте, я была бы в ярости от моего поведения, – призналась она.
Бэкенхем и был в ярости. Возмущен своей беспомощностью. Но одновременно глубоко тронут, даже польщен тем, что она рискнула репутацией ради его безопасности.
Они направились к дому и больше не говорили о Бате.
Уступить так быстро было очень мило с ее стороны. А ведь он уже был готов к борьбе. Бэкенхему все еще не верилось, что Джорджиана отказалась от намерения последовать за ним в Бат. И, хотя ему хотелось запретить ей эту поездку, он научился терпению и пониманию, – договориться с Джорджи можно было только мирным путем.
Правда была в том, что он боялся, что в Бате ее найдет Пирс, что все пойдет наперекосяк до того, как он успеет надеть ей на палец обручальное кольцо.
Если бы только Монфор поторопился с этим проклятым специальным разрешением!
Маркус не выдал ни своего внутреннего смятения, ни облегчения от ее разумности.
– Ты, возможно, захочешь отдохнуть перед ужином, – улыбнулся он, – я кое-что запланировал на сегодняшний вечер.
– На самом деле у меня есть планы на ночь, – сказала Джорджи, взглянув на него из-под ресниц.
Хрипотца в ее голосе заставила его кровь волноваться. Он приподнял бровь.
– Какие?
– Встретимся в полночь в твоем боксерском зале, – прошептала она, взяв у него корзинку с цветами и поставив на террасу, где леди Арден с Вайолет пили чай.
Надеясь на что-то заманчивое, он не мог скрыть своего разочарования. Он нахмурился от пришедшей ему в голову мысли:
– Сколько раз я тебе повторял, Джорджи? Я не буду учить тебя боксировать.
– О, разумеется. Это сюрприз, – она одарила его улыбкой, одновременно озорной и немного нервной.