Сердце в груди Джорджи екнуло.
– Не смотрите на меня так, – выдавил Пирс. Он подошел и крепко взял ее за подбородок. – Я не такой монстр, каким вы меня считаете.
Джорджи отдернула голову.
– Только настоящий монстр станет использовать невинную девушку, дабы наказать ее сестру.
Ее слова прозвучали чересчур мелодраматично, но того требовала ситуация.
Внезапно Джорджи осенило: Господь всемогущий, она ошиблась! Вайолет не приезжала в Кловерли-Мэнор. Пирс блефовал.
Когда Вайолет жила в имении, она спала в детской. Потом та часть здания было закрыта, а мебель перемещена на чердак для хранения. Сестра не могла спать там, даже если бы захотела. Не говоря уж о том, что Вайолет вряд ли согласилась бы спать на узкой детской кровати.
Тем не менее Джорджи не должна была ничего предпринимать, пока не удостоверится в правдивости слов Пирса. Она заставила себя слушать его.
– Мое поведение не было образцовым, признаю. Но и вы, моя белоснежная голубка… Вы флиртовали и дразнили мужчину, пока тот не поверил в ваши намерения…
Он замолчал, взгляд стал чуть мягче.
– Что бы вы ни думали, все мои поступки совершались исключительно из любви к вам. Я никогда не переставал любить вас.
Подобное заявление не вызвало у Джорджи ничего, кроме нервного смеха. Она вспомнила о письме, о его завуалированных угрозах.
– Любовь! Вы ничего не знаете о любви.
Несколько мгновений казалось, он вот-вот ударит ее. Пирс сдержался, сказав лишь:
– О, а что знаете вы?
Для Джорджианы любовь не могла быть ни эгоистичной, ни жестокой. Любовь не означала принуждать другого человека или манипулировать им.
Новое выражение мечтательности, проступившее на ее лице, заставило его скривиться.
– Вы ведь не можете всерьез полагать себя влюбленной в этого проклятого чистоплюя? После того, что произошло шесть лет назад.
Джорджи не собиралась обсуждать Бэкенхема. Любое упоминание о нем было провокацией.
– Если бы вы любили меня, лорд Пирс, то не стали бы заманивать и принуждать. Вы позволили бы нам уехать вместе с сестрой.
Насмешливое выражение сошло с его лица.
– Боюсь, вам придется провести ночь здесь, моя дорогая. И я буду принуждать вас, если вы не оставите мне другого выхода. Дело срочное, как я понимаю. Монфор как раз направляется сюда со специальным разрешением.
Внутри у нее все заледенело.
– Я никогда не выйду за вас замуж.
– Значит, будете моей любовницей, – заключил Пирс. – Не обманывайте себя. Бэкенхем не захочет подбирать мои объедки.
– С чего вы взяли, что это не вы подберете его объедки? – съязвила она.
В то же мгновение Джоржди пожалела о своей запальчивости. Пирс грубо схватил ее за запястье, прижал к себе и заткнул рот поцелуем.