У него не было возможности допросить леди Арден, уговорившую его на весь этот фарс. Тогда общий прием показался ему отличной идеей, эффективной и экономной. Кроме того, так ему не было необходимости перемещаться из одного поместья в другое в поисках невесты.
Наиболее подходящих претенденток привели к нему. Он выберет себе графиню к концу приема или прекратит попытки жениться.
Иногда – особенно когда ему приходилось выслушивать болтовню леди Шарлотты Кросс – ему действительно хотелось исчезнуть.
Конечно, он мог винить только себя. Сам выбрал кандидаток. Они все, кроме Вайолет Блэк, были здесь уже почти неделю. Хотя он знал, что девушка скоро прибудет, но предположить не мог, что с ней явится сестра.
А если он согласился с кандидатурой Вайолет, подсознательно надеясь, что с ней приедет и Джорджи?
Бэкенхему не нравилось думать, что он способен так использовать юную девушку. Он почувствовал отвращение к себе от одной этой мысли.
Он лишь выполнял свой долг. Все соглашались, что брак, воссоединяющий Кловерли с Уинфордом, был бы весьма выгоден, когда наследницей была Джорджи. Почему это должно было измениться, когда Кловерли отошел к Вайолет?
За ужином леди Арден посадила Джорджи максимально далеко от Бэкенхема. Но он чувствовал, как вздымается при дыхании грудь Джорджианы.
Беседуя с мисс Марго Девер о лошадях, Бэкенхем не мог перестать думать о пышном теле Джорджи и ее власти над ним.
Планировала ли Джорджи специально усложнить ему ухаживание за сестрой? Похоже, она весьма привязана к Вайолет. Без сомнения, она предостерегла девушку…
Он сразу увидел, что Ксавье был прав относительно Вайолет Блэк. Она была точно такой, какую он хотел. Спокойная, доброжелательная, с тихим достоинством, делавшим ей честь.
И красивой. Красивой как бутон розы.
Его взгляд снова упал на Джорджи, чья красота больше напоминала тропический цветок. Пышная, живая.
Он не мог не отметить, что она стремится свести общение с ним к минимуму. Джорджи едва ли сказала ему два слова в гостиной, где они собрались перед ужином.
Она была в сером платье – цвет, которого он никогда на ней не видел. Какого черта? Она что, наполовину в трауре?
И та вежливость, с которой она опускала глаза и ограничивалась разговором с соседями слева и справа за столом, вызывала в нем подозрения.
Прежняя Джорджи немедленно приковала бы к себе внимание мужской половины стола и зависть женской. В ней был огонь, привлекавший мужчин как мотыльков.
Прежняя Джорджи смеялась бы, заставив мужчин оборачиваться, прерывая разговоры, и наклоняться к ней, абсолютно забывая об этикете за столом.