Джорджи поднялась и оправила юбку.
– Кроме того, у тебя есть явное преимущество перед другими барышнями.
– Мое приданое, – подсказала Вайолет хмуро.
– Твой ум и покладистый нрав, – возразила Джорджи. – Поверь мне, такой человек, как Бэкенхем, не возьмет в жены мегеру вроде леди Шарлотты.
– Леди Шарлотта сварлива, – кивнула Вайолет. – Но мне нравится леди Харриет… и мисс Трент, хотя она, пожалуй, чересчур церемонна.
– Да, Тренты очень высокомерны, – согласилась Джорджи.
– Марго Девер прямо-таки душа компании, – заметила Вайолет.
– Веселая девушка, – подтвердила Джорджи. – И самый сумасбродный и непоседливый бесенок, каких я только видела. Можешь быть уверена, что Бэкенхем благоразумен, он не станет брать жену из такой сомнительной семьи. Смотри, чтобы она не втянула тебя в беду, Вайолет. Я знаю девушек ее склада.
Она нерешительно продолжила:
– Сегодня утром мы ездили в Кловерли-Мэнор с Бэкенхемом. Точнее, он последовал туда за мной, не позволил мне ехать одной, без сопровождения.
Она была горда, что не проговорилась Вайолет о произошедшем в прохладе тихой поляны, на пути домой. Поцелуй был лишь всплеском переполнявших ее чувств. В любом случае, подобного больше не повторится.
– Да? – равнодушно переспросила Вайолет. – Полагаю, я должна была сделать это сама. На самом деле, Джорджи, мне жаль, что папа не оставил Кловерли-Мэнор тебе. Я не жила там в детстве и почти не помню имения. Меня ничто не связывает с этими местами.
Впервые Вайолет заговорила о своих чувствах.
– Думаю, тебе было бы полезно проводить больше времени в поместье, – парировала Джорджи. – Если ты выйдешь за Бэкенхема, тебе придется распоряжаться не только Кловерли-Мэнор.
Пытаясь унять дрожь в голосе, Джорджи отвернулась, якобы намереваясь взять с кровати накидку. Ткань накидки была такой тонкой, что согревала не лучше воздуха. В конце концов, ночь была душной, да и какое значение имел комфорт, когда речь шла о моде?
– Ты права. – Вайолет, казалось, взяла себя в руки. Она подняла подбородок. – Я сделаю все, чтобы ты могла мной гордиться.
Не обращая внимания на мнущийся шелк платья, Джорджи обняла сестру.
– Знаю, дорогая. Надеюсь, ты будешь счастлива.
Девушки сидели в гостиной в ожидании ужина. Бэкенхем был не в лучшем расположении духа. Утром он возил джентльменов рыбачить на озеро, а затем провел экскурсию по усадьбе, но все это время его мысли были заняты другим. Большую часть дня он думал о Джорджи и о связанных с ней неприятностях.
Сама Джорджиана, казалось, провела безупречный день в компании других дам, украшая стены грота. Он видел, как она вошла в дом: платье запылилось, прическа растрепана, лицо запачкано известковым раствором.